В вагоне с шариками, конфетами и мордочкой зайчика я привлекала к себе слишком много внимания. Люди поглядывали на меня с улыбкой, а один дяденька даже предложил мне погрызть свою морковку. Я, конечно, густо покраснев, вежливо отказалась, но грим решила стереть, чтобы больше не было поползновений в мою сторону.
На платформе сестра смыла влажными салфетками весь рисунок с моего лица, правда, заодно стерев половину косметики. Поэтому пришлось найти лавочку, чтобы восстановить макияж. Съесть для настроения еще парочку конфет и отправиться дальше.
* * *
На Кутузовскую мы приехали впритык. Прятаться в этот раз не стали, да там и негде, открытое пространство: лишь уходящий в небо обелиск, музей Великой Отечественной Войны и храм Великомученика Георгия Победоносца. Остановились около плещущего фонтана и стали с любопытством поглядывать по сторонам, ожидая нового сюрприза. А он не заставил себя ждать.
От музея отсоединилась сказочная карета похожая на тыкву, с тройкой белых лошадей, усатым кучером и дутой, закрытой повозкой, и направилась в нашу сторону. Мы с Алинкой от изумления даже раскрыли рты. Это все для нас?!
Подъехав к фонтанам, карета остановилась. Усатый парень, спрыгнул со своего места и распахнул перед нами дверь. Подав руку, помог забраться внутрь. А там нас ждал очередной сюрприз: улыбчивая девушка в костюме крестной феи, но вместо волшебной палочки у нее была бутылка отличного шампанского и целый поднос с закусками.
— Ничего себе! — Взвизгнула от восторга сестренка, которой тоже налили игристое вино. Я, конечно, предупредила ее, что школьникам пить нельзя, но забрать бокал не успела, он тут же был опустошён.
Карета дернулась, увозя нас в неизвестном направлении. Я тревожно выглянула в окно. Все же мы до сих пор не знали, кто и с какой целью устраивает нам эти сюрпризы. Но наша сопровождающая, улыбнувшись, попросила не тревожиться, пообещав, что ничего плохого с нами не случится, только хорошее. И мне, почему-то, очень хотелось ей верить.
Ехали мы довольно долго, но скучно не было. Аля много шутила, развлекая нас, а вовремя подлитое шампанское играло в крови пузырьками и повышало градус настроения. Когда карета остановилась, Алевтина передала нам с Алинкой по конверту.
Мне досталось очередное загадочное сообщение, которое гласило: «Ошибаться — человечно, прощать — божественно».
У Алинки была более понятная просьба: «Я прошу один час и один шанс». А Аля пояснила сестре:
— Мы с вами здесь подождем, а Олеся полетает, — хитро улыбнулась мне, и в это время раздался странный громкий шипящий звук на улице.