—Тоже мне дядя нашелся, — резко проговорил Марк и скинул вызов. Наверное, стоило дослушать безопасника, но Скольников понял, что он внезапно близок к срыву. Мужчина крайне редко проявлял злобу и такую открытую эмоциональность, а тут чуть было не накричал на Степана.
Меньше чем через десять минут Марк уже был в своем офисе.
— Алина, соедини меня с Середеным. Через две минуты, — коротко бросил он помощнице и зашел в кабинет.
Через оговоренный срок на рабочем телефоне светился входящий вызов.
— Марк Всеволодович, — в трубке раздался спокойный голос, — твоя помощница передала моему, что у тебя срочно.
Сам же Середен говорил весьма неторопливо, но своими словами он подгонял Марка, вот Скольников и начал без расшаркиваний и предисловий — сразу о главном:
— Здравствуйте, Егор Борисович. Ваш протеже Ребров сегодня перегнул палку.
— Ну ты же большой мальчик, Марк Всеволодович. Не разочаровывай меня.
— Значит, добро с вашей стороны на использование его же методов я получил. Отдам сейчас же поручение своим ребятам заняться Ребровой. Как думаете, Егор Борисович, кем лучше: дочерью или женой?
— Марк… — голос в трубке стал ниже, прозвучав более угрожающе.
Были такие люди, с которыми ни в коем случае нельзя было ссориться, если ты не имеешь за спиной поддержки не менее сильных людей. Марк хоть и сам был человеком не таким уж и простым, но чаще от всего подобного держался в стороне, выбирая позицию наблюдателя. Работал себе… выбивал землю и разрешения под строительство, сдавал объекты и без особого подобострастия налаживал связи, в основном потому, что так надо было.
— Я всего лишь сообщил вам о том, что ваш протеже переходит черту. И если вы сами с ним не разберетесь, то я поставлю его на место уже другими способами. И неприятности в бизнесе ему покажутся ерундой.
Скольников отбил пальцами дробь по столу, нервничая. Середин был как раз тем человеком, с которым ссориться было не с руки и вообще не нужно так разговаривать. Со стариком нужно было дружить. Если так можно выразиться. Марк и дружил, всегда немного опасаясь. Но сегодня его слишком сильно разозлили. Ведь он же предупреждал Реброва. Говорил не лезть к его подчиненным.
— Разве он что-то сделал твоему сыну?
— Если я не афиширую в прессе свою личную жизнь, это не значит, что я живу монахом.
— Я тебя понял, Марк Всеволодович. С крестником поговорю. Здоровья будущей жене.
Середин скинул вызов, а Марк забористо выругался. Вот знал же, что со стариком нужно было разговаривать более вежливо и лояльно, так все равно не удержался. Сам же себя и подставил.