Слишком долго я была одинока… наедине со своими страхами, которыми ни с кем не делилась. Мне сейчас была физически необходима родная душа. Как же я ошиблась, пытаясь рассмотреть такую душу в Томе.
Прилегла обратно на стол, кутаясь в плед. Сил совершенно не было. Даже, чтобы просто пройтись по своей темнице. Неожиданно замок на двери щёлкнул, и в подвале появился Том.
— Тебя назначили моим надсмотрщиком? — едко поинтересовалась, даже не пытаясь встать.
— Я тебе принёс еду, — проигнорировал он мой вопрос. — И ведро, чтобы ты могла справить нужду.
Я фыркнула и поджала губы.
— А ещё сделал отвар, который поможет восстановиться твоему организму после тётушкиного порошка.
— Зачем всё это? Какая разница, в каком состоянии будет жертва перед казнью?
— Я не хочу, чтобы ты страдала, — буркнул Том, ставя рядом со мной поднос.
— Сделай милость, до ритуала не приходи больше. Не хочу тебя видеть, — попросила глухо, не смотря в сторону Тома.
Парень постоял рядом какое-то время, сжимая и разжимая кулаки. Видно было, что он крайне напряжён и возможно, хочет мне что-то сказать, но, так и не решившись, разворачивается и молча уходит.
Я, как только за ним закрылась дверь, схватила стакан с отваром, принюхалась и тут же выпила зелье. Убивать до завтра меня точно не будут, а так хоть самочувствие, возможно, улучшится.
Отвар был горьким и пах слишком резко какими-то пряностями. Поморщилась, отставляя пустой стакан в сторону. Есть совершенно не хотелось, поэтому на еду даже не глянула. Не до неё мне сейчас. Зато зелье, действительно, начало действовать. Слабость постепенно отступала, забирая с собой головокружение и звон в ушах. А вскоре и головная боль прекратилась.
Я встала и сделала круг по подвалу. Внимательно осмотрела каждый уголок в поисках чего-нибудь пригодного для самообороны. Но, к своему огорчению, ничего подходящего не нашла. Это место тщательно подготовили для моего пребывания.
Вернулась на своё импровизированное ложе. Апатия прошла, уступая место лихорадочной деятельности. Я вскакивала, делала круг по подвалу, затем садилась обратно и так по кругу. Всё время пыталась что-то вертеть в руках, понимая, что я на пороге истерики.
Снова уселась на стол, подобрала здоровую ногу к подбородку и уставилась в одну точку. Меня трясло так, что зубы клацали. Всегда думала, что это киношное преувеличение.
«Что делать? Что, чёрт его дери, я могу сделать, чтобы выбраться отсюда?»
Снова поднялась и направилась к двери. Несколько раз дёрнула за ручку, убеждаясь, что она надёжно заперта. А чего я, собственно, ожидала? Да ничего. Просто надо было как-то занять время, чтобы не сойти с ума.