Мне как-то пару раз доводилось сопровождать его женщину. Одну единственную. И та в далёком прошлом приходилась Никольскому женой. Недолго, правда… Всё остальное время тогда и сейчас подобным занимаются либо Халим, либо Марат… либо и тот и другой вместе. Работёнка как раз для их уровня умственного развития. В прошлый раз они по ходу конкретно так пуганули девку. Однако с чего-то вдруг Яр решил позаботиться о её комфорте и психике в этот раз, из-за чего отправил меня – непонятно. И будем честны – едва ли меня можно назвать более подходящим кандидатом на роль сопровождающего. Скорее наоборот.
На входе в «Эру» перебрасываюсь парой ничего не значащих фраз со Стасом. Спрашиваю про жену, про ребёнка. Мне, в сущности, похер – так, минутка вежливости. Чем плотнее общаюсь с местными сотрудниками, тем больше глаз и ушей имею на этой территории. Информирован – значит, вооружён, ага.
За тяжёлыми деревянными дверями меня встречает привычная атмосфера: полумрак, суматоха, громкая музыка и дикая мешанина различных запахов. Не знаю почему, но мне нравится бывать в заведениях подобных этому. Не работай я на Никольского, пожалуй, открыл бы пару-тройку клубешников или баров и жил бы там. Буквально.
Бармен Славик замечает меня ещё на подступах к стойке. Коротко кивает в знак приветствия, выуживает из-под прилавка широкий стакан, наливает чистый виски.
– Михалыч у себя! – Кладёт на барку передо мной бирдекель, на него ставит бокал.
– Я не к нему, – качаю головой, чуть кривясь, затем беру стакан и опрокидываю в себя. Спиртное обжигает глотку, скатывается по пищеводу, оставляя приятное послевкусие.
Славик отвлекается на двух расфуфыренных, как новогодние ёлки, тёлок, дарит им профессиональную улыбку, принимает заказ, перебрасывается парой слов. Затем возвращается ко мне, снова подливает виски.
– Настюху позвать? – в тёмных глазах парня читается откровенный намёк и даже издёвка, однако не успеваю ответить – помянутый чёрт является сам:
– Что-то ты в последнее время к нам зачастил. – Девушка останавливается боком в максимальной близости от меня, кладёт на барную стойку металлический поднос, а сверху вываливает свою роскошную грудь. Дарит одну из своих прелестных улыбок.
– Ты мне не рада? – поворачиваюсь, чтобы можно было с комфортом пялиться на её сиськи, длинную шею и сочные губы.
– Конечно, рада!
– Это хорошо.
– Угостишь чем-нибудь?
Вскидываю брови в ложном удивлении, пододвигаю нахальной сучке свой бокал.
– Михалыч жопу надерёт.
Настька морщит аккуратный вздёрнутый носик, отпивает тёмную жидкость, после чего закашливается и морщится ещё сильнее.