Вяземский отпил красного вина, с удовольствием покатал во рту, проглотил.
— Несколько дней назад к Владимиру Алексеевичу, его отцу, приезжал сам Елизаров. Они долго разговаривали в кабинете один на один, а потом старший Измайлов сказал Анатолию, что советник императора попросил «форсировать события, связанные с господином Волоцким». Именно так, ни много, ни мало. Анатолий поинтересовался, какую цель преследует Елизаров. К моему удивлению, он хорошо отозвался о тебе, Колояр. И признался, что не хотел с тобой портить отношения, как и с княжной Мирославой. Но сверху на отца очень серьезно давят. Я же не понимаю, чего добивается Елизаров.
— А что Анатолий? — поинтересовалась Мирослава.
— Он дал слово, что не был причастен к сегодняшней выходке Лицына. Бретера толкнули на акцию. Кондрат взял с собой мелкотравчатых дворян Худорукова и Сучкова. Выяснил, кто оскорбил Анастасию Николаевну. Это Худоруков.
— Там был дешевый спектакль, — подтвердил я. — Настолько дешевый, что самому пришлось импровизировать, чтобы игра выглядела достоверной.
— Я вышла замуж за авантюриста, — пожаловалась Мирослава.
— К сожалению, психотип Колояра просчитали аналитики княжеского двора, — усмехнулся Вяземский и подмигнул мне. — А они спецы в таком деле. Не заступиться за девушку господин Волоцкий просто не мог. Или он делает вид, что ему безразличны дальнейшие отношения с Окуневой, или принимает вызов.
— Ты мне не сказал, до чего вы договорились, — с укором посмотрела на меня супруга. — Судя по всему, ты согласился взять в семью Анастасию.
— Нет, — довольно резко ответил я. — Никаких соглашений не было. Существуют некоторые моменты, которые мешают нашим дальнейшим отношениям. Я же просто не мог сдержаться, когда девушку оскорбили. Она не виновата, что Окуневы торгуют женщинами своего рода. И не хочет в этом участвовать. Поэтому и уцепилась за шанс, предоставленный, как ни странно, Великим князем.
— Не драматизируй, — глаза Мирославы потемнели. — Все девицы из рода Окуневых пристроены, никто не жалуется на свою жизнь. Можно было честно и открыто сказать Елизарову, что не собираешься участвовать в дурацком спектакле. Вместо этого с глубокомысленным видом втягиваешься в интригу Ближнего круга. Почему не признаешься, что Настя тебе понравилась? Я не противница полигамных отношений в семье, и приняла бы девушку без проблем, тем более что она мне симпатична. Как и Алику…
Жена раздраженно встала из-за стола, развернулась, шелестя тканью платья, и гордо прошествовала мимо меня. Сидевшие за столом родственники молча уткнулись в свои тарелки, а Вяземский воспользовался паузой: