— Думаешь, поможет?
— А почему нет? — удивился Николай.
— Я тут подумал, пока ехал… А что если Василию не нужны доказательства моей невиновности? Что если он не собирался подавать на меня в суд?
— В смысле?
— Возможно, ему понадобился предлог, чтобы убить меня? Иначе, почему он решил действовать столь быстро? Я даже не уверен, что Вероника имеет к этому отношение. Он мог сам всё придумать, чтобы ты меня выдал без вопросов.
— Зачем ему убивать тебя? — Николай поморщил лоб, стараясь уловить ход моих мыслей.
— В том-то и дело, что не знаю. Просто предположение. Может быть, как-то связано с моей силой?
Тут Николай посмотрел на меня так, словно ему пришло озарение.
— Слушай, Артём, а это, между прочим, мысль. Хотя и странно, конечно… Ты же помнишь из истории, как в сорок третьем отделилось Псковское княжество? А ведь с чего всё началось, помнишь? У князей Чудских появились два сильных энергетика. И Чудские стали выводить свои активы из-под контроля Борецких, а потом и вовсе решили обособить вотчину.
— Да, помню. Борецкие с Чудскими даже подрались.
— А мы-то ведь с псковичами дружим, — многозначительно добавил Николай.
— Думаешь, причина в этом? Василий решил, что мы захотим отделиться?
— Кто знает, что он там решил… Может, просто не понравилось, что сильный энергетик появился у другого рода, а не у них.
— Завидует, гад? — усмехнулся я.
— А может быть, действительно боится разделения княжества. Он же видит, что мы дружим с Белозёрскими. А у Белозёрских земли побольше, чем у нас, и почти вся нефтегазовая отрасль. Кто знает, что в его голове творится?
— Вот же засранец, — покачал я головой.
— Да, Василий — тот ещё засранец. Ты же слышал, что про него говорят?
— Нет, кажется.
— Якобы он брата отравил, когда тот не захотел продавать роду свою долю в авиакомпании. Никто не знает, правда ли это, но слухи ходят.
— Да у него и в дружине головорезы собрались отчаянные. Чего только тот одноглазый стоит.
— Какой одноглазый?
— Мужик со стеклянным глазом.
— А! Да это же племянник Василия — Володя. Он — сотник у них. Как я слышал, занимается всеми грязными делами рода. С ним лучше не связываться.
— Ну… последний раз, когда я видел этого Володю, его голова каталась по стоянке.
— Ты его убил?!
Я кивнул.
— Теперь уж точно дело — дрянь, — произнёс удручённо Николай.
— Мы можем позвать кого-то на помощь? — поинтересовался я.
— Я свяжусь с роднёй из Пскова. Они тоже Борецких недолюбливают. Только дяде Гене для начала надо позвонить. Вот он обрадуется-то! И надо совет собирать. Хотя бы предупредить всех.
Повисло молчание. Николай ушёл в свои мысли. Я тоже думал, хотя голова уже ничего не соображала. Она болела так, будто её шашкой напополам разрубили.