Но этими предприятиями владел род целиком в лице семейного совета. Члены рода не могли распоряжаться данным имуществом. Они могли лишь получать дивиденды в соответствии с имеющейся у них долей. Продавать активы рода можно было только другим членам рода, в ином случае требовалось разрешение всё того же совета.
Поскольку род был многочисленный, даже глава семейства не обладал существенной долей. Наш отец держал всего восемь процентов акций компании «Север». А теперь и этот пакет предстояло раздробить. Пятьдесят пять процентов отходили Николаю, как старшему наследнику, сорок — делилось между младшими детьми и старшей женой (в нашем случае, только между детьми), а оставшиеся пять — между «вторыми» жёнами и их отпрысками.
Таково было законодательство СРК: оно не позволяло оставлять кого-либо из детей без наследства. С точки зрения наследников — хорошо. С точки зрения родового бизнеса — так себе решение. Из-за этого все предприятия были обречены на бесконечное дробление и переходы долей к другим семьям. Некоторые соглашались продавать или обмениваться долями для сохранения целостности предприятий, но если кто-то пойдёт в отказ, ему невозможно было воспрепятствовать на законных основаниях.
Агрохолдинг являлся отдельной организацией, куда были включены все вотчинные земли и сельскохозяйственные предприятия. Но он являлся убыточным предприятием, а не продавали его лишь потому что род не хотел терять вотчину. Для князей вотчина являлась чуть ли не священной, и на тех, кто продавал её, смотрели с осуждением.
Кроме коллективного имущества имелось ещё и личное. Эдуарду Вострякову принадлежали загородный особняк, в котором мы сейчас находились, особняк и квартира в Новгороде, поместье в Ладоге. Он владел сетью ресторанов и напополам с родом — транспортной компанией, имел солидный пакет акций в горнодобывающей компании, принадлежащей княжеской семье из Смоленска, долю в машиностроительном заводе «СтарМаш», принадлежащем князьям Залесским и доставшемся ему от покойной супруги, а так же долю в «НовАрма» и «Новгородце». Были и другие активы, помельче, в том числе ценные бумаги в нескольких компаниях Псковского, Смоленского и Черниговского княжества, а так же Турции, Ирана и Хорезма. Теперь всё это предстояло разделить между наследниками.
От такого обилия информации у меня пар повалил из ушей.
— А что насчёт политики? — перешёл я к главному вопросу, который меня интересовал. — Мы поддерживаем канцлера? Как относимся к нынешней власти?
— Да всем по-разному, — проговорил Николай. — Поддерживаем мы, разумеется, своих — то есть, Борецких. Борецкие всегда выдвигают свою кандидатуру, но я не помню уже, когда кто-то из них становился канцлером.