– Ты смеешься?! – Макс отстранился и бросил на нее недоуменный взгляд.– У тебя есть я!
Его уставшее лицо в свете фонаря казалось восковой маской, и лишь в живых глазах отражалось то, что происходило в душе. Тая понимала, что его мужское эго задето, и что он хочет сказать, но не могла позволить этому случиться. В воздухе повисла тяжелая пауза. Он смотрел на нее, не мигая. Казалось, даже одолевавший его сон, отступил. Девушка видела, как в его глазах вновь поднимаются языки пламени. Ревность, проснувшаяся в его сердце, снова начала выстраивать между ними стену.
– Я завтра же сниму тебе квартиру, и ты уедешь отсюда, - командным тоном выпалил он.
– Кому ты предлагаешь снять квартиру? – Озлобленно крикнула Тая. – Мне не нужны твои деньги и твои квартиры, ясно? Я сама всего добьюсь! Если ты думаешь, что сможешь управлять мной, соря деньгами – ты ошибаешься!
– Ты невыносима! – Макс развел руки и отошел от нее на несколько шагов.
Он остановился возле своей машины и начал пинать ногой колесо. Сердце замерло у Таи в груди. Неужели уедет? Неужели оставит ее стоять у подъезда? Почему он не хочет смириться с тем, что она совсем не похожа не тех девушек, с которыми он привык иметь дело? Как-будто разница между ней и той брюнеткой с утиными губами не очевидна. Она не станет для него легкой добычей, которая будет держаться за арендуемую им квартиру. Разве это своего рода не рабство?
Неожиданно он развернулся и почти бегом вернулся к ней. Его взгляд горел взрывной смесью боли и страсти. Макс приподнял пальцами ее подбородок и впился долгим поцелуем в губы. Он с силой прижал девушку к своей груди и целовал, не давая возможности опомниться. В эти секунды Тая была готова на все – уйти с работы, съехать из своей каморки и даже принять от него материальную помощь. Его губы заставляли ее забыть о гордости, принципах и нелепых правилах. Лишь бы этот поцелуй никогда не заканчивался.
Девушка не заметила, как обвила его шею руками и запустила пальцы в шелковистые волосы. Ее кожа пропиталась его ароматом. Она приросла к нему, словно привитая веточка к материнскому дереву, пустила в нем корни. Гнев, гордость, нелепые обиды – все исчезло. Остались только порхающие в животе бабочки.
Тая вздрогнула, почувствовав, как Макс коснулся кончика ее носа губами, и открыла глаза.
– Пожалуйста, не унижай меня деньгами, - прошептала она, укладывая голову ему на плечо.
– Хорошо, прости…. Но, - он обхватил ее лицо руками и приподнял, – в тот день после обеда я видел тебя у башни «Север». Что ты там делала? Ты выглядела вполне прилично. Что тогда произошло?