– А я могу тебя нести, - возразил Макс, и Тая почувствовала, как он улыбнулся. Она не видела его лица, но знала, что так оно и есть. Что-то изменилось вокруг в этот момент, как будто воздух стал теплее, а свет от фонарей мягче.
– Зачем ты привез меня сюда?
– Здесь все началось, ты помнишь? – Тая подняла глаза и осмотрелась. Впереди показалась та самая аллея с лавочками. Воспоминания нахлынули теплым летним дождем.
– Помню, - кивнула девушка.
– Но мы начали, ничего не узнав друг о друге. Незнание переросло в недоверие, а недоверие вылилось в недопонимание и бесконечную череду ссор.
Возразить на это Тае было нечего. Он прав. Она не знает о нем практически ничего, как и он о ней. Почему они молчали? Почему не говорили друг с другом? Не было времени, или не хватало смелости?
Тая могла сказать только за себя. Она до сих пор не верила до конца, что это именно Макс Соловьев несет ее на руках. Ей так и не удалось избавиться от своих комплексов, поверить в себя и в их отношения. Где-то глубоко в душе жили сомнения – не снится ли ей это? Может быть, она просто сошла с ума, и ее воображение рисует ей желанную картину? Казалось, это просто сказка, которая привиделась во сне, и скоро кто-то один из них обязательно проснется.
Они подошли к той самой лавочке, на которой прошло их первое свидание. Макс осторожно опустил ее на землю, а затем положил на скамейку ее надувной круг.
– Прошу, - он жестом предложил ей сесть.
– Это напоминает мне сиденье унитаза, - прыснула Тая, не в силах сдержать улыбки. Смотрелось это медицинское приспособление действительно комично.
– Что-то есть, - поддакнул Макс и смущенно отвернулся, чтобы скрыть смешок.
Они переглянулись, пытаясь сдержать рвущийся наружу смех, но ничего не вышло. Тая засмеялась, согнувшись пополам, и забыв о боли. Не сдержался и Макс. Их заливистые голоса эхом разносились по аллеям парка. Словно между ними не было никаких проблем и обид. Этот смех был нужен им, как глоток свежего воздуха, как порыв ветра, который сметет с пути совершенные ошибки.
– Мы приехали сюда серьезно поговорить, а вместо этого закатились в приступе хохота, - сказал Макс, успокоившись через несколько минут.
– Наверное, нам просто нужно было разрядить обстановку.
Тая бросила недоверчивый взгляд на сиденье, но все-таки опустилась на него и с удовольствием вытянула ноги. На какое-то время воцарилась тишина. Никто не решался первым заговорить. Приступ веселья сменился легкой меланхолией.
– У нас столько претензий друг к другу, что я даже не знаю, с чего начать, - вдруг подал голос Макс.