О чем поет твое сердце? (Лакина) - страница 91
– Спасибо, - прошептал Макс и поцеловал ее в макушку.
Он был счастлив, и это ощущение счастья, словно электромагнитные импульсы, передавалось ей по невидимым волнам, которые излучало его влюбленное сердце.
Теперь у нее есть дом. У них есть дом. И они есть друг у друга.
Тая дремала, убаюканная монотонным гулом самолетных двигателей. По другую сторону иллюминатора мигали маячки на крыле лайнера, взявшего курс на юг, чтобы подарить своим пассажирам еще немного лета и тепла. Небо слилось в единое непроглядное полотно с Черным морем.
Неожиданно теплые губы Макса коснулись ее щеки. Она открыла глаза и повернула к нему голову.
– Если ты не хочешь пропустить вид на вечерний Сочи с высоты птичьего полета – пора просыпаться.
Тая прильнула к стеклу и начала вглядываться в темноту. Вдали показался город – мерцающий огнями и укрытый со всех сторон могучими Кавказскими горами.
Самолет начал резко снижать высоту, и через минуту она увидела берег, залитый светом фонарей и вывесок прибрежных ресторанов. Все сияло, блестело и переливалось разноцветными огнями, напоминая одну грандиозную иллюминацию.
Справа показался огромный футуристический объект, по форме напоминающий каплю.
– Это же Олимпийский парк! – Радостно закричала Тая, едва не начав хлопать в ладоши от радости.
Ее лицо светилось от восторга. Макс с умилением смотрел на нее, расплывшись в добродушной улыбке. В эти минуты она напоминала ребенка, впервые попавшего в Диснейленд.
– Никогда раньше не видел, чтобы девушка так радовалась виду из окна самолета, - удивленно заметил он.
– А чему они обычно радовались? – Спросила Тая, вдруг погрустнев.
Она знала, что ревновать к прошлому глупо и в какой-то степени даже смешно, но его слова воскресили в памяти образ гламурной Барби с утиными губами. Чему радуются такие девушки? И почему он вообще хотел их радовать? Неужели он был настолько слеп, что не видел их настоящей сущности?
– Это не важно, - Макс почувствовал ее настроение и с теплотой посмотрел в глаза, - важно то, что они никогда не радовались мне. Впрочем, я им тоже. Каждый знал, чего хотел, и получал это.
– И что же ты получал? – Не унималась Тая, чувствуя, как ревность распирает ее до размеров олимпийского парка.
– Я скажу тебе, чего я не получал – понимания и надежды.
Девушка недовольно надула губы и отвернулась к иллюминатору, краешком глаза заметив, что Макс пытается сдержать улыбку. Ему явно льстила ее ревность.
Лайнер тем временем пересек границу моря, пенистые волны которого отражали лунный свет, и зашел на посадку. Весь город теперь был как на ладони.