Потом, запустил обе пятерни в распущенные волосы и притянул мою голову к своему лицу. Думала — сейчас поцелует, но он просто нюхал. Прикрыв глаза, вдыхал мой запах, как кошка сметану обнюхивает, прежде чем начать лизать. Самое смешное, он тоже лизнул. Я не выдержала, хмыкнула. Потом сама его поцеловала. А что? Хуже не будет. А если это поможет сына спасти? Ну и мне самой очень захотелось так сделать.
Он неторопливо и даже нежно раздел меня, полностью. У меня шесть лет не было мужчины, а сейчас со мной возился самый великолепный образец этого племени. Мой первый и единственный мужчина в этой жизни. Опасный завоеватель, от которого очень много зависело не только в моей судьбе. Всё это только добавляло остроты ощущениям.
Я вздрагивала от каждого его касания, по телу бежали приятные мурашки. Даже на секунду не пришло в голову как-то сопротивляться. Заинтересовался мной — это хорошо. Может получиться спасти хотя бы сына.
На какое-то время потерялась в ощущениях. Он сначала, даже не ласкал, а, скорее, ощупывал меня, словно желая убедиться, что это тело, лежащее перед ним на пушистых шкурах, настоящее, и можно дотронуться до него. Для меня же его касания оказались невероятно возбуждающими.
От кожи будто невидимые ниточки искристого удовольствия протягивались и сплетались в огненный клубок желания внизу живота. Стало жарко, голова опустела, ни одной связной мысли, — и только жадный нежный огонь в теле… Когда он вошёл в меня, было не только не больно, а безумно сладко, приятно и удовольствие от нашей близости получили мы оба. Я с изумлением приходила в себя, пытаясь понять, что вообще происходит? Динэй на некоторое время замер, отдыхая, не меняя позы и не выходя из меня, потом вдруг снова начал ритмично двигаться. Я почувствовала, как он увеличивается внутри и начинает вбиваться в меня, всё быстрее и быстрее. Второй оргазм был таким сильным, что я простонала, растворяясь в удовольствии:
— Диней…
— Наташа, — выдохнул он — нашёл…
Мы снова и снова занимались любовью. И пусть мир ждёт! Не знаю сколько прошло времени. В этом безумии ему потерялся счёт, при этом безумствовали мы оба.
Но всему приходит конец. Я лежала обессиленная на шкурах, заботливо прикрытая чем-то мягким и тёплым. Динэй оделся и направился было к выходу из палатки, когда я окликнула его:
— Постой! Нам… Мне нужно поговорить с тобой! Я хочу попросить…
Мужчина повернулся ко мне:
— У тебя будут любые украшения какие ты только придумаешь, и всё, что ещё захочешь.
Он снова повернулся уходить, но я буквально крикнула приказным тоном: