— Я знаю неподалеку приличный кабак. Там пристойная выпивка и персонал не умеет удивляться. Пойдем — у меня есть утешительный приз, — я подбросил и поймал магическое око, подобранное с поля боя и постыдного бегства.
— Вот же… Янтар-р-рная! — полукровка шипел сквозь зубы, и снова потрогал багровый рубец на щеке.
Обезболивание он наложил первым делом, так что шипение полностью относилось к личным качествам княжны, а не к ощущениям.
Было очевидно, что его личных умений не хватило, и обратиться за помощью к целителю все равно придется. Надеюсь, у него на примете есть кто-то надежный и не болтливый.
И, судя по тому, как долго не сходились раны, в итоге, так и не уступив до конца заклинанию, нанесены они были не только и не столько когтями — а значит, повреждена оказалась не только и не столько плоть.
— Хорошо она тебя отделала, — вино, принесенное рыжей хозяйской дочкой, покатилось по пищеводу, согревая. — Я-то думал, что у императора в тайной канцелярии сотрудники подготовлены получше!
— Талантище, чтоб её… — полукровка не подал виду, что моя колкость его уязвила, но она уязвила. — И ведь убить ее я мог. А безвредно скрутить…
Левую руку, ту, которой он закрылся от совы, Сомхэрл берег, старался не шевелить. Но в его голосе при этом всё равно была слышна досада, а не злость.
— Ты знал, что так будет, — констатировал я.
— Откуда? — и сделал глоток из огромной, в литр, кружки. — Орки не любят людей, шаманы не учат магов. Я понятия не имел, что эта… девушка из хорошей семьи умудрилась нахвататься шаманских техник!
Горячее вино, помогающее восстановить магические силы, мы оба тянули, кривясь и морщась.
— Я не об этом, — покривившись, я сдержал желание тоже потрогать залеченный ушиб на затылке.
Магическое око без валялось в миске в миске из-под хлеба — ну серьезно, где я здесь треногу для него найду?
Столкновение с моей головой (а вернее — с активной боевой защитой) не прошло для артефакта бесследно. Тонкие настройки сбились и воспоминая на нем сохранились отрывочными фрагментами, ничего к тому, что я и так подслушал, не добавив.
Но и для полукровки они откровением не стали — хотя он, не в пример мне, честно проболтался без сознания до побудки, устроенной Таурой Роше, девицей высоких гуманных качеств.
— Ты знал, что ее согласие — ложь.
— Знал.
— Тебе было выгодно, чтобы я провалился. Поэтому ты предупредил меня, но так, чтобы случайно не переубедить.
— Мэл, — Сомхэрл хмыкнул без малейших признаков смущения. — Я дружил с их отцом. У князя Янтарного была хорошая семья. Родители обожали своих дочерей — старшую, любимицу и гордость, и младшую, гордость и любимицу. Я не знаю подробностей того случая, когда погиб жених Даркнайт — там была мутная история, но я знаю, что он был из рода Лазуритового князя. Из старшей ветви третий десяток наследования! И если в итоге Лазурит не предъявил претензий за его смерть, а предпочел разойтись с Янтарем краями… это означает только одно: Лазурит, при всей мутности истории, очень не хотел огласки этого случая, — полукровка допил остатки своего вина и со стуком опустил на стол кружку. — Мне нужна Таура Роше. Мне нужно её добровольное, с полной отдачей сотрудничество. И это было бы невозможно, как только Таура Роше выяснила, что ее сестра не в Алых Башнях, а боги знают где.