— Привет, — шепчу я пересохшими губами.
— Эва! — лицо мальчика мигом проясняется, и он аккуратно берет меня за руку. — Ты очнулась!
В его взгляде столько теплоты и беспокойства, что у меня мигом влажнеют глаза.
— Куда ж я денусь, — хрипло шепчу, с трудом узнавая свой голос.
— Я так испугался. Думал… думал, ты как мама… ─ его голос срывается от волнения, и он отводит глаза.
— О, милый, такое бы вряд ли случилось из-за маленького безобидного паучка, — стараюсь утешить ребенка, ощущая непонятную вину, за то, что заставила его волноваться.
— Эва, какой паук? — брови Сета сходятся на переносице. Сейчас он, как никогда, похож на Теодора. — Зачем ты трогала алладис? Даже маленькие дети знают — когда они проверяют магические нити, их нельзя касаться.
— Подожди, Сет. Чего касаться? — невольно округляю глаза, пытаясь в уме повторить неизвестное слово.
— Ну, алладисы, Эва! — у него такой комично изумленный взгляд, что я невольно начинаю улыбаться. Внезапно мальчик хлопает себя рукой по лбу, отвратительная привычка, между прочим, и громко восклицает. — А, я же забыл, что ты много чего не помнишь!
Осторожно киваю, подтверждая его выводы, и с ожиданием смотрю на ребенка.
— Алладисы, это такие магические штучки. Они проверяют исправность нитей силы, которые питают все системы замка: свет, теплую воду в кранах, плиту на кухне, охранный контур. Как правило, их запускают вечером, чтоб никому не мешали. Да и расположены они достаточно высоко, чтоб малышня, вроде Гленна, не добралась.
У меня перед глазами сразу же возникает такая знакомая жителям Земли электрическая проводка. Значит, я была недалеко от правды. Ведь и у нас детишек сызмальства учат, что розетки опасные и засовывать в них гвозди нельзя. А я так глупо попалась. Кто ж знал, что это не обычный паук.
— Даже брату известно, что алладисы могут убить, — мрачно завершает Сет и с укором смотрит на меня.
— Обещаю, больше я к этим алладисам и пальцем не прикоснусь, — заверяю я не на шутку обеспокоенного мальчика.
Сет серьезно кивает в ответ и собирается выдать еще что-то нравоучительное, но двери со стуком отворяются, и в комнату входит Риган в сопровождении Лины, а за ними хмурый, как грозовая туча, Теодор.
— Сет, доктор сейчас будет осматривать Эву, — говорит он. — Тебе нужно выйти.
Мальчик тяжело вздыхает, пожимает в ободряющем жесте мою руку и соскальзывает со своего насеста.
— Пока Эва, — прощается он уже у двери. — Поправляйся.
— Обязательно, — улыбаюсь в ответ.
— Ну, как там наша пациентка, — подходит ко мне врач, сосредоточенно потирая ладони.