Его поведение. Осмотрительность. Было в этом нечто такое, что пробудило во мне шпиона.
Отставив сок в сторону, я осторожно начала красться, чтобы пройти к прихожей и остаться при этом незамеченной. Мне хотелось хотя бы одним глазком увидеть Гаспара и понять, что именно он замыслил. Может, наблюдая издалека, я получила бы хоть какие-то ответы.
Но вместо ответов я, скорее, получала все больше вопросом и моё любопытство только росло.
Пик был достигнут тогда, когда мужчина, постоянно оглядываясь, подошел к двери, ведущей в кабинет моего дяди. Постучав несколько раз, словно он специальный код отбивал, Гаспар вошел внутрь и… неплотно закрыл дверь.
Совпадение. Везение. Удача… да что угодно, только то, что я услышу в дальнейшем, будет иметь огромное значение. И сыграет важную, если не сказать одну из поворотных ролей в моей жизни.
Но сейчас, совершая маленькую шалость и подслушивая я ещё не знала о том, что лучше бы я этого не делала. Лучше бы я не услышала то, что услышала. Потому что это потянет за собой череду поступков, которые уже нельзя будет исправить.
* * *
Я подошла к двери кабинета и заглянула в него через маленькую щелочку. Почему Гаспар пошел к моем дяде? Зачем ему это? О чем он хочет с ним поговорить?
Меня не злило то, что у них были каике-то дела. Это было вполне логично. Меня злило то, что мужчина даже не зашел ко мне поздороваться, а это наталкивало на мысль о том, что он не хочет, чтобы я знала, что он здесь. И вот тут возник вполне адекватный вопрос “почему”?!
Увидев, как Гаспар расстегнув пуговицу на своем пиджаке и сел в кресло я почему-то заволновалась.
То ли меня смутила сама ситуация официоза. То ли выражение лица дяди, который внимательно посмотрел на мужчину, а после пошел к бару и достал оттуда бутылку коньяка. Которая на секундочку стоила столько, что он с нее несколько лет сдувал пылинки. Он даже Габриэлю его не предлагал, хотя был готов его пятки облизывать. А для Гаспара достал? С чего бы это?
— Я за рулем, — произнес Гаспар поправляя галстук.
Увидев выражение лица дяди, не сложно было догадаться, что его расстроила эта новость.
— Ты считаешь, что разговор будет на столько коротким? — я услышала в голосе дяди раздражение. Но очень сдержанное. Обычно он так себя вел только перед крайне важными для него людьми.
— Я считаю, что для этого необязательно пить. У меня потом еще совещание на работе, — голос и тон Гаспара тоже отличался от того, как он обычно разговаривал в моем присутствии. Теперь такой надменный и пренебрежительный.
— Я отдаю тебе свою племянницу…, — я не сразу поняла, что речь шла обо мне. Но как поняла это, то прикрыла рот ладонью.