Ральф, до этого расслабленный, вдруг резко изменился. Лицо сильно заострилось, руки покрылись внизу шерстью, во рту выросли клыки. В пещере я толком и не видела эти изменения, а на свету все выглядело куда страшнее. Немудрено, что Ральф потушил почти все свечи.
— Дарья, — вдруг обратился ко мне мужчина в черном. — Пожалуйста, подойдите ко мне. Вам нужна помощь.
Помощь? О чем этот вервольф говорит?
Я глянула на себя вниз и зажала рукой рот, чтобы не издать громких звуков. Господи, ну хоть бы тряпкой какой прикрылась! Кто ж не ужаснется увиденному — все бедра и низ живота были в запекшейся крови. Я тяжело сглотнула, метнула быстрый взгляд на Ральфа и слабо улыбнулась, пытаясь хоть так показать ему, что не боюсь его.
— Это не моя кровь, — крикнула я этим вервольфам и попыталась шагнуть в сторону Ральфа, но вдруг чьи-то сильные руки меня остановили, прижали с огромной силой и не дали даже сдвинуться на миллиметр, когда Ральф, зарычав, кинулся ко мне, но упал замертво, а по лесу разнесся громкий звук выстрела.
Я завыла, вывихнула себе плечо в крепкой хватке волка в черном, но никто мне не дал подойти к лежащему Ральфу. Даромир что-то говорил мне, пытался успокоить, но я ничего не слышала, а только выла и смотрела в эти желтые остекленевшие глаза, да на протянутую ко мне полуруку-полулапу волка.
А потом мне зажали нос чем-то влажным, и я отключилась. Провалилась в беспамятство.
— Здравствуй. — Я услышала приятный женский голос рядом с собой. Я провела руками и поняла, что лежу на кровати. Медленно открыла глаза, надеясь, что голова не зазвенит от боли, но картинка комнаты все равно поплыла, и пришлось их снова прикрыть.
— Где я? — голос был хриплым из-за пересохшего горла, отвечать на приветствия не было никакого желания. Плечо болело, но кто-то явно его подлечил.
— В нашем доме, — ответила девушка. — Ониксим сказал, что тебе надо полежать пару дней. Пить хочешь? Меня Ярослава зовут, — представилась странная девушка в солнечных очках.
— Дарья. Нет, спасибо, — безжизненно ответила я, хоть пить и хотелось, и окончательно открыла глаза. Увиденное меня поразило: в комнате было намного больше людей, и еще больше за окном на первом этаже. Глаза зацепились за седую голову того убийцы, и я оскалилась и принялась подниматься. Я сама не знала, что хочу сделать, но внутри все горело ненавистью, которую я собиралась излить на этого урода. А тот смотрел восторженно, разглядывая меня, и даже не собирался скрываться. Знакомая крепкая рука прижала к кровати.
— Потише, потише. Тебе пока нельзя вставать, — сказал Ониксим, но я извернулась, резко дернулась в сторону и скатилась-таки с кровати. Ониксим хотел водрузить меня на место, но Серый его остановил: