Я хотела задать кучу вопросов, на которые сама ответить не могу. Например, как он меня нашёл там, наверху, как ему вообще в голову пришла идея подняться почти на крышу высоченной башни? И я даже уже открыла рот дабы Если только он заранее не знал, что там буду я. Едва я открыла рот, дабы устроить допрос, но, видимо, не судьба. Поговорить нам не дали. Чёрный вихрь ворвался в комнатушку, наполняя пространство диким воем раненого зверя. Тьма закрывала собой каждый клочок освещённого помещения, превращая это место в подобие той комнаты наверху. Вслед за стихией появился её хозяин. Невысокий, завернутый в черный плащ с глубоким капюшоном, скрывающим лицом, человек. Это мой похититель? И тот, для кого меня и похители?
“Спрячься с мальчишкой в комнате, - заговорила Айла, сползая с руки на пол, - я смогу с ним справиться.”
Если дракон говорит, что сможет, значит, так оно и есть. Не долго думая, я схватила мальчишку, успевшего вооружиться кочергой, и потащила за дверь. Он не сопротивлялся то ли от удивления моим действиям, то ли просто он от природы такой послушный. Подбежав к одной из дверей, я боковым зрением отметила, что дракон уже приняла свою любимую ужасающую всех и вся форму: каменная горгулья. Это она у меня в голове образ подсмотрела. Вот теперь и наводит ужас, причём саму Айлу вид горгульи приводит в неописуемый восторг. Хранители вообще-то могут принимать только два вида: элементаль стихии (коим они и являются по своей природе) или воплощение, выбранное хозяином (дракона выбрала герцогиня, когда Хранитель только появилась). Но это у магов третьей и второй степени, а у единичек Хранители особенно сильные, как моя Айла, например. И у них есть в арсенале ещё два образа, которые они выбирают сами. В качестве первого дракон выбрала то, что нашла у меня в голове, а именно - горгулью. А над вторым она пока думает.
Затолкав ничего не понимающего ахмарца в комнатку за дверью, я зашла следом и захлопнула эту самую дверь.
- О, ванная! - Воскликнула я, желая переключить внимание Макса от происходящего в гостиной, - это хорошо. Хоть умоюсь.
И я только что заметила, что тело-то моё так и не отошло после “обморока” и пробуждения после него. Слабость, когда я о ней вспомнила, накатила на меня снова и с большей силой. Всё ясно: адреналин, понесший меня спасать ребенка, схлынул и я возвращаюсь в прежнюю форму.
- Выпей, - Макс протянул мне бутылёчек, наполненный какой-то мутной темно-зеленой жидкостью, подозрительно пахнувшей коньячком, - это восстановит силы.
После последних слов я не обращала внимания на подозрительный запах и странный цвет, и выпила. Всё. Залпом. И только после того, как с характерным “Ххы!”, поставила опустевший бутылек на бортик ванны, почувствовала, что жидкость обожгла горло, а внутри все наполнилось теплом, как после неразбавленного виски, выпитого на морозе “для сугреву”. Потом почувствовался странный привкус. Однажды в детстве я порезала палец, и мама обмазала ранку йодом. А я возьми, да оближи пульсирующий болью пальчик. Вот именно этот привкус, преследующий меня после того случая при виде флакончика с йодом, я и ощутила сейчас. Фу!!!