- Я еще смогу тебя удивить, дай шанс. Хотя вряд ли также сильно, как ты меня.
Он кивнул на окно, через которое уже виднелись ограждения моста, переброшенного через Быструю.
Точнее, такой река была где-то в год основания Эмеральда, позже ее основательно загадили и перегородили решетками в сотне мест, и более актуальным названием стало бы “Зловонная”, но все уже привыкли к “Быстрой”. К тому же нашему градоправителю очень нравилось, когда на карте Эмеральда были написаны красивые слова. Дёртихоул, кажется, там именовался Мясницким кварталом, что, в общем-то, недалеко от истины: незваного гостя здесь могли знатно разделать на стейки.
Сам район выглядел не так и плохо, особенно прибрежная часть Такие приземистые домики с высокими заборами, таверны с зеленокожими вышибалами, магазинчики, в которых можно купить практически все. Были здесь и те, где можно купить абсолютно все, но они, как правило, не имели вывески. Еще - большая площадь, на которой раньше проходили разборки между бандами или бандами и стражей, и высокая башня с часами, остановившимися в день, когда убили Филча. Функциональности никакой, но Злорукому Крону она нравилась, тем более других достопримечательностей в Дёртихоуле не было.
- У “Золотой блудницы”, - крикнула я кучеру, а тот понятливо свернул направо и в скором времени остановил лошадь у крыльца таверны.
Пока Гаррисон рассчитывался за нашу поездку, я постоянно крутила головой: за милыми домашними мальчиками в неблагополучных районах надо присматривать. Тем более многие видели, что он уходит со мной, у декана Лоусон могут возникнуть вопросы, если не вернется.
- Оригинальное название, - Гаррисон кивнул на вывеску с разбитной девицей в дырявом брючном костюме. - Почему “золотая”?
- Понятия не имею. Дядюшка Питер в молодости часто путешествовал по мирам, подсмотрел где-то. И картину оттуда же привез. Не вздумай ее критиковать, кстати! И вообще, поменьше разговаривай, не реагируй на подколки, не отводи взгляд. В случае чего - кричи, что ты со мной.
- Непременно, Тейт.
Он все еще улыбался, как будто я шутила с ним, а “Золотая блудница” - этакое чуть состаренное и измазанное кафе с мороженым и десертами, куда родители водят расшалившихся детишек, чтобы нравоучительно говорить: если будешь плохо себя вести, то станешь, как трактирщик. А одноглазый и однорукий дядюшка Питер, с ног до головы покрытый тюремными татуировками, одним своим видом мог наставить на путь истинный самого отъявленного хулигана. Или, напротив, вдохновить, здесь не угадаешь.
Но пока что мы застопорились у входа, где красовалось объявление: “Вырубишь вышибалу - можешь не платить по счету. Если он вырубит тебя - оплатишь в двойном размере и еще пару алзолов сверху”. А рядом с ним еще одно: “Не оставляйте без присмотра девиц и ценные вещи. Внимание! Переступая порог “Золотой блудницы”, вы берете на себя ответственность за свою жизнь и здоровья. Гробовщик - черный дом дальше по улице, при предъявлении оплаченного чека за ужин у нас - двадцатипроцентная скидка у него. Добро пожаловать!”