И сейчас здесь в Лондоне, Брауни — английского домового, привлекли мои волосы. Загорелась свеча и я увидела маленького человечка, не больше ребенка. На нем лохмотья коричневого цвета, темные нечесаные волосы и ярко-голубые глаза. Уродец с длиной бородой, очень широкими ступнями и длинными руками, доходившими до пола.
— Насмотрелась? — сказал мне домовой скрипучим голосом, — а теперь дай косииички заплести, — попросил он жалобно.
— Ну ладно плети.
Брауни довольно залез на мою кровать и принялся за свое дело.
— Давно ты здесь живешь? — спросила я.
— Дааавнооо. Еще когда нынешнего хозяина не было.
— Хороший хозяин?
— Хороший, — кивнул домовой. Руки у него, это большой палец и сросшиеся конечности. От старания человечек вытащил язык и такая у него смешная рожица, что я рассмеялась.
— Чего смеешься?
Пожала плечами.
— Ты знаешь, что это за знак? — я показала ему свое клеймо.
— Молния?
— Да. Знаешь, чей?
— Чей?
— Сатаны, — шепнула ему я, подумав, что произведу на него впечатление, а он всего лишь усмехнулся.
— Это маги, да люди придумали. А Ему никакой знак не нужен, чтобы свои дела вершить.
— Как это? — не поняла я.
— А вот так. Люди придумали и верят. Хочешь, тоже верь. Ты ведь уже видела, во что такая вера превращается.
— В черную магию?
— Ага.
Я почувствовала, как мои глаза начали закрываться. Это Брауни колдовал.
— Спи. Хватит болтать. Мешаешь косу плести.
— Ты меня сильно не заплетай. Ладно?
— Ладно, ладно, — согласился со мной маленький человечек, а у самого глаза хитрые, прехитрые.
Я крепко заснула под его плетения и видела дивный сон, мне снилась моя мама та, что родила меня. Она действительно очень красивая и мы с ней похожи. Мама подняла руку и провела ею по моим волосам.
— Красивая, как я когда-то.
— Ты, правда, была моей мамой? — вдруг неожиданно для себя, я спросила тонюсеньким голосом.
— Правда. Я так сильно хотела держать тебя у своей груди, что стала твоим ангелом-хранителем.
Ком в горле и руки мои задрожали.
— Мой отец? Кто он и правда погиб на дуэли?
— Твой отец был слабым магом, но сердцу не прикажешь. Я любила, а он воспользовался моей влюбленностью. Мой отец не успел его принудить жениться на мне, потому что очередной ревнивый муж заколол его, — мой ангел усмехнулся.
— Почему дед отдал меня в семью людей? Почему не признал?
— Луиза, разве в семье купца тебе было плохо?
— Нет.
— Тебя обожали и ты выросла в любящей семье. Подумай, если бы мой отец оставил тебя и признал. Мало того, что был бы позор, так ты моя девочка, росла бы в окружении презрения и возможно ненависти.
— Но сейчас, когда мы с Джеймсом поженимся, все узнают, что я незаконнорождённая.