Перепалка с этой прорицательницей знатная у нас вышла, она долго ещё меня обвиняла в том, что лишилась подруги, но в итоге она же и помогла мне найти Ваюту снова.
Если бы я знал, что это произойдёт лишь через двенадцать лет! А тогда я кинулся к рамезийской границе, задействовал все служебные и дружеские связи. Было известно, что женщина с мальчиком и младенцем пересекли границу. Я выбил разрешение на проезд в соседнее государство, тогда ещё ничто не предвещало войны. Вот только у своих родителей Ваюта так и не появилась.
- Ты видел маминых родителей? Какие они? - заинтересовалась я.
- Твоя мама была старшей дочерью отца от первой жены. Когда мы с ним встретились, он уже был нездоров, сильно измучен жизнью. Вышел со мной поговорить за ворота сельского домика. Качал головой, не верил, что его дочь преподаёт в академии. В доме бедлам, мачеха Ваюты встретила меня криком: «Ютку что ль ищет? Вона пусть любую берёт», - и любопытствующие лица Ваютиных сводных сестёр в окнах. Я понял, что она сюда никогда не вернётся, единственное, попросил её отца дать мне знать, если будут хоть какие-то известия.
Семейная история захватила меня, я переживала так, как будто это я не могу никак получить дурацкое разрешение на брак - пережиток старины. Теперь я лучше понимала мамино высказывание о «старпёрских стереотипах», кстати, наверняка мне бы тоже запретили выйти замуж за Хельрига, а может быть, и нет, ведь получается, что я...
- Я незаконнорождённая?
- Да. Признанная, введённая в семью, но бастард. И Риавар тоже, - сказал отец, - мне очень жаль, прости.
- Предрассудки! - фыркнула я. - Месяц назад я была бы счастлива просто вспомнить маму, а ты извиняешься за то, что, возможно, всё сложилось гораздо лучше для меня.
- Человеку часто становится со временем мало того, что он имеет, - философски сказал отец.
- Мне мало, - подтвердила я, - именно поэтому я учусь. Мне хочется быть кем-то большим, чем только той, кем я уже являюсь с рождения.
- Вся в маму, - довольно сказал отец, нагнулся и поцеловал меня в лоб, - благословляю тебя, доченька, будь счастлива.
Я внезапно заплакала, отец тут же встревожился, прискакал Ресс, стал лезть под руки и пытаться дотянуться, чтобы облизнуть мне щёки. В общем, слёзоразлив пришлось срочно прекращать. Домой я возвращалась уже совсем в другом состоянии. Пожирающая тоска исчезла, где-то в глубине обосновалось спокойствие.
Может быть, платье брусничного цвета мне даже понравится. Посмотрим.