— Прошу, — она жестом указала на выбранный столик. Я намеренно сел лицом к залу. Мне хотелось как следует его разглядеть. Заглянул в меню, надеясь найти там что-то новое. Но Макс оставался верен себе, ничего в нем не изменив.
— Салат с кальмарами на гриле, борщ с уткой и цыпленок в сметане с белым рисом, — продиктовал я заказ высокому худосочному официанту.
— Пить что-нибудь будете?
— Чай. Черный.
Он кивнул и, забрав у меня меню, затерялся среди столиков. Я откинулся на спинку стула и неспешно провел взглядом по залу, цепляясь за массивные изогнутые люстры, нависающие над головами посетителей подобно распятым осьминогам; за кремовые стены, покрытые тонкой паутиной узоров, и отделанные панелями из темного дерева; за круглые столики, укрытые белоснежными скатертями; за изогнутые ножки стульев; за бледно-сиреневые шторы на окнах; за тяжелые старинные часы, которые, как ни странно, шли. Столикам у стен компанию составляли мягкие диванчики, которые словно обнимали их, нежно и трепетно. И все это было настолько вычищено, выглажено и отутюжено, что сомнений не оставалось — клиентов тут любили, ждали и не желали отпускать. Да, у Риты определенно был вкус. И творческая жилка. Я остался доволен ее выбором. Этот ресторан не был похож на другие, что принадлежали Максу. А я посещал все. Здесь чувствовался особый шик, легкий, едва уловимый и ненавязчивый, тот, который не бросался в глаза, но определенно запом инался, создавая неповторимую атмосферу русской души. Не современной, пропитанной жаждой денег и власти, а неспешной, той, что была присуща аристократии прошлого.
— Ваш салат с кальмаром на гриле, — официант поставил передо мной квадратную, чуть изогнутую тарелку.
Я расстелил на коленях сиреневую салфетку и приступил к обеду. Повар определенно постарался на славу. «Катерину» ждало великое и довольно сытое будущее, несмотря на несколько отрицательных отзывов, что мне довелось прочесть.
Цыпленок таял на языке, погружая меня в поистине райское блаженство. Надо будет передать повару особую благодарность.
Я наслаждался чаем с едва уловимыми нотками смородины, когда мне в глаза бросилась тонкая женская фигурка в белом коротком сарафане. Рита. Мой хрупкий наивный цветок. Она остановилась, роясь в своей миниатюрной сумочке. На ее лицо застыло недовольство. Голова Риты дернулась, оглядываясь назад. А вот и жених собственной персоной. Неуклюже поправляет волосы и довольно улыбается. Мои губы обожгло чаем, а руки Кости обвили талию Риты, притягивая к себе. Он что-то говорил ей, и на ее щеках распускался румянец. Боже! Да они же только что трахались! Поэтому сарафан был помят, а его волосы — в беспорядке. Вкус чая вдруг стал мне отвратителен. Воображение быстро нарисовало мне картинку с Ритой в главной роли, где она услужливо раздвигает ноги, а ее жених насаживает ее, как мясо на шампур. Мой член в штанах дернулся, словно речь была о нем. Нет, дружок, здесь нам ничего не светит.