Одним из тихих вечеров Эллейн шла по сумрачному коридору. Было уже поздно и совсем стемнело. Подступала осень, но по вечерам все еще было тепло. Эллейн только что навешала на конюшне Вьюжку. По пути она встретила одного конюха. В последнее время слуг в замке стало заметно меньше.
Гостиная была освещена — горел камин. Слышались негромкие голоса отца и братьев. Эллейн прошла бы мимо, но тут уловила собственное имя. Не удержалась и тихо приблизилась к приоткрытой двери, раздумывая, стоит ли заглянуть в щель. Вроде надобности в этом не было, просто любопытство часто требует сверх необходимого.
— Герваль — достойная партия, — произнес Роберт рассудительным тоном.
Эллейн замерла.
— Чеммер нам будет полезней, — недовольно проговорил граф Лорг.
— Вы знаете его нрав, — возразил Марвин. — Мы не сможем привязать его, устроив брак.
Отец молчал, и братья тоже не произнесли больше ни слова, дожидаясь его решения. Оглушительно трещали ветки в камине. Перед глазами Эллейн плыли огненные искры, на лету превращаясь в пепел.
Этот день настал. Но вместо истомы, о которой пишут в книгах, сердце заныло, словно от боли.
— Ты прав, это будет невыгодное вложение, — уронил, наконец, граф. — Остается Герваль.
В груди уже немело.
«Не худший вариант, — отстраненно подумала Эллейн. — Недостаточно богат, но знатен. Должно быть, отец видит в нем столь же недовольного своим положением дворянина. Герваль не любит северян, к тому же…»
Но не получалось. Не выходило принять новость как должное. «Удачное вложение». Да, ведь она знала, что брак — это всегда расчет. И никогда не противилась этому. Так почему же болит? Она просто испугалась. А любой страх Лорги выкорчевывают на корню. Вырывают из сердца. Ведь разговор совершенно обыденный. Просто застал врасплох. Если бы отец подступился к ней завтра с новостью о том, что сговаривается с Гервалем о том, чтобы устроить помолвку, она бы приняла эти слова как должное. Не дрогнула бы, потому что бояться здесь нечего. Ведь не Чеммеру же ее, в самом деле, решили отдать! Тому шестой десяток, и двух жен он уже схоронил. А Герваль молод… Герваль — совсем другое дело.
«Удачное вложение».
Она не освободится от отцовских планов. Лишь окажется залогом…
Хотелось вскочить на лошадь и нестись вперед, не разбирая дороги. Чтобы только луна указывала путь. И какая ей теперь разница — дальний ручей или нет. Ее скоро не будет. Дела Хранителя — больше не ее дела.
— Я понимаю ваши устремления, отец, — вступился вдруг Берни, и голос его был странным. Берни всегда был мягок. Не будь Ланси, пожалуй, ему бы доставалось от отца куда больше. Но сейчас в голосе Брата Эллейн услышала непоколебимую уверенность, жесткую и непримиримую, свойственную всем Лоргам. Он будто стал копией отца. Берни повторил: — Понимаю. Но не могу принять. То, что я слышу от вас в последнее время… Вы ведь не просто расстроить союз с Севером хотите.