Перемешав кончиком ножа кровь в чаше, Ёжка приняла из рук лешего небольшой пузырек, наполненный живой водой, и полностью вылила его содержимое, смешивая с кровь. Багровой жидкости в чаше было не так много и ее полагалось разделить на части, одну из которой надо было смешать с молоком и дать Иве, другую требовалось употребить самой царевне. Но сперва туда на мгновение окунули подвеску Яг, напитывая жидкость колдовской силой.
Рожок с молоком подавала Верея, держа его в своих руках пока Злата капала туда несколько капель смеси из живой воды и крови. Когда молоко стало бледно- розовым, девушка забрала рожок из рук русалки и приложила к пухлым губкам малышки. Ива, громко причмокивая, принялась сосать молоко, сосредоточено хмуря лобик и отчего-то в тот момент так сильно напоминая маленького котенка, что вызвала невольные улыбки у всех.
Дождавшись, когда исчезнет последняя капля молока, царевна протянула руку к чаше. Морщась, принюхалась к тяжелому запаху крови и, зажмурившись, выпила ее залпом. На языке остался неприятный, солоноватый с металлическим привкус. Сглотнув и прочистив горло, Ёжка приступила к завершению обряда.
— Нарекаю тебя Василисой, — произнесла Златка, глядя только на девочку. — Отныне ты Василиса Кощей, дочь Бабы Яги Златославы Ростиславовны Кощей, внучка царя Ростилава Всеволодовича Кощей — да будет так! Матушка Земля, Отец Небо, прошу, подтвердите мою клятву и благословите нареченную Василисой!
После слов Яги повисла давящая тишина, нарушаемая лишь дыханием собравшихся, но продлилось это не долго. Боги и вправду решили благословить малышку. Сначала, солнечные лучи как живые змейки поползли вперед, окутали и Злату и лежащую у той на коленях Василису, теперь уже нареченную по всем правилам, мягким золотистым облачком, которое словно бы впитывалось в новоявленную мать и дочь. Это Отец Небо обласкал их своей милостью, подтверждая силу проведенного обряда. А еще, потом через много-много лет Злата узнает, что это было не просто благословление. Бог-отец своей силой связал несоединимое, сделав ребенка рожденного другой женщиной по-настоящему родным для Яги, связав их кровью.
Потом и богиня-мать дала свое благословение. Когда сияние окончательно пропало, а солнышко вновь скрылось за пеленой туч, земля снова дрогнула. Избушка-на-Курьих-Ножках даже подпрыгнула от неожиданности, как и все присутствующие в ней. Когда все успокоилось, затих звон и стук упавших вещей, а так же тихие и чуть испуганные вскрики Яги и русалки, на одеяльце, в которое был укутан ребенок, оказался небольшой медальон.