— Вот и давайте разбираться, кто мог наложить заклятие если я сама его не накладывала? — вкрадчиво произнесла я, так как меня посетила одна интересная мысль, — Лабиринт, есть идеи?
— А чего сразу я? — возмутился один из эльфят, — Галактион тоже так может! И он с Рленом заодно, это я с тобой изначально был, мам!
— О, замечательно. Значит, «так» можете вы оба! И Галактион, и Лабиринт, — торжествующе воскликнула я, — Признавайтесь, кто из вас двоих наложил заклятие?
— Мы это не делали, — покачал головой Галактион, — Это заклинание опасно для тех, кто разделяет боль, и без сознания могла оказаться ты, мам. А это — изменение, которое могло стоить жизни большинству присутствовавших. Применил кто-то, кто знал, что иначе Сиерлен не выдержит.
Галактион виновато посмотрел на Рлена и пробормотал: «Извини, пап!»
— Ну ладно, предположим, вы оба этого не делали? А тогда кто еще в списке подозреваемых? Кто еще «так» может? — спросила я у Лабиринта (или Галактиона?)
Эльфята хмуро переглянулись и хором заявили: «Щит Академии…»
Еще один артефакт на мою голову? — возмущенно подумала я, — Ему-то что от меня надо? Он ведь должен видеть, что мое рыцарство Щита находится в состоянии «не кантовать…»
Подождать этот Щит никак не может?
Я оглядела мою «студенческую группу». Тайри и мои эльфята — артефакты уже могли участвовать в акции «рыцари Щита». Правда, Тайри присоединится только с условием, что я, как и прежде, защищаю Эльвиканте (более агрессивно, чем любой дракон).
А остальные «рыцари Щита»?
Я обвела взглядом студенческую «квартирку». Со здоровьем в моей группе поддержки было… прямо скажем, не совсем благополучно.
И если Терсаль и Ричард после ранений более менее оправились, то Эльвиканте все еще лежал под капельницами и выглядел ослабленным после операции. Из него сейчас рыцарь Щита никакой, если честно, а защита ему нужна, как никогда раньше: после второго покушения на наследника Императора я уже была уверена, что Вик попаданцу из моего мира в чем-то здорово перешел дорогу, и охоту мой «земляк» на Эльвиканте открыл нешуточную.
Хорошо, хоть у Вика осложнения пока отсутствовали (я по старой привычке постучала по деревянной спинке кровати, чем заработала недоуменные взгляды всех присутствующих: суеверия из моего мира были здесь незнакомы).
Рлен тоже чувствовал себя плохо, так как после того, как был ранен и прооперирован, почти сразу был вынужден участвовать в достаточно болезненном и опасном ритуале по снятию с его спины смертельного проклятия.
И это вместо того, чтобы Сиерлен отлежался и восстановился после операции!