Губы превратились в багровые лепёшки. Нос в гротескное свиное рыло. Глаза в, налитые кровью, перепелиные желтки, прикрытые раздувшимися веками с синими прожилками. Прямой человеческий лоб в сплющенный лоб неандертальца. Волосы тоже изменили свой цвет и, вероятнее всего, структуру. Теперь это были кучерявые кудри коренных конгоидов – ярких представителей негроидной расы, но цвет самих волос был огненно рыжим, а на ощупь они были жёсткими как стальная проволока.
Осматривать изуродованное мутацией тело особого желания у Платона не было, но очень тщательный досмотр принёс ещё девять, уже видимых им, жемчужин – две чёрные, четыре красные и три розовые. Последние три жемчужины были даже не розовыми, а скорее перламутровыми и, как показалось Платону, светились изнутри мягким розовым цветом. Кроме этого, в отдельной плоской коробке во внутреннем кармане камуфляжного костюма хранились четырнадцать одноразовых шприцов с таким же наркотиком, но шесть доз выделялись более насыщенным оттенком оранжевого цвета.
При этом никаких либо денег, пластиковых карт, чеков или золотых украшений, которыми любят себя обвешивать представители некоторой части людского анклава, а особенно те самые асоциальные элементы или вожди папуасских племён, ни у кого из обыскиваемых Платоном трупов не было. В том числе это касалось и профессиональных солдат, напавших на колонну так называемых внешников.
Мутант, без всякого сомнения, был командиром команды помощников внешников. И, кстати говоря, на бедре у него было прикреплено такое же оружие, что и убитого егерем внешника обряженного в боевой скафандр. При ближайшем рассмотрении это выглядело как компактный пистолет-пулемёт с переделанной под руку мутанта рукояткой.
Собственно говоря, делать здесь было уже нечего – основную работу Платон сделал. В принципе можно было бы прилететь ещё пару раз и вытрясти грузовик с боеприпасами и забрать неизвестные ему виды стрелкового оружия. Не сильно много – по паре единиц каждого вида, да ещё раз осмотреть разбитые позиции автоматических гранатомётов. Может быть, можно восстановить хотя бы один из них – хозяйственному владельцу убежища всё пригодится.
По крайней мере, девять одноразовых противотанковых гранатомётов, валявшихся на разбитых позициях нападавших, Платон уже прибрал в собственную коллекцию. Жаль, что придётся отдать их следователям государственного следственного управления. Уж от такой «улики» они однозначно не откажутся.
Вернувшись, домой, Платон после разгрузки экранопланов зашёл в избушку. Девушка не спала и чувствовала себя уже значительно лучше – по крайней мере, увидев входящего мужчину, она изобразила лёгкое смущение и прикрылась мягким пледом, лежащим на краю кровати.