— Может… — сомневалась Келли. — Может, ты что-то напутала?
— Что тут можно напутать? Это просто сухие факты!
— Бен не поступил бы так с тобой, Лоис, — она повторяла мои собственные убеждения, но делала это с таким видом, словно объясняла душевнобольной, что не нужно отгрызать людям руки. — Бен ни за что бы такого не сделал.
— Ну конечно! — всплеснула руками от досады я. — Он же святой, да? Может, передашь ему свой нимб?
— Хватит, Лоис. Ты несешь какую-то чушь. Тебе нужно успокоиться. Бен не мог так поступить. Перестань обвинять его, ни в чем не разобравшись.
— Ты как наивное дите, Келли. Бен всегда хороший. Бен всегда самый лучший. Но знаешь, что? Он не безгрешен. Он поступил по-свински, но ты все равно отказываешься снять розовые очки и понять, что он тоже может плюнуть кому-то в душу!
Келли махнула рукой, останавливая поток возмущений из моего рта. На красивом личике застыла обида. Положив мой белый клатч на тумбу у кровати, она встала и направилась к двери.
— Ты забыла его в уборной, — сказала девушка, обернувшись в дверном проеме. — И ты ошибаешься на счет Бена, Лоис.
— Зря на это надеешься, — шмыгнула носом я.
Келли покинула комнату, а вскоре и дом, и я почувствовала, как арматура проделала в сердце новое отверстие. Неужели я потеряю и ее?
73
Солнце уже село, когда мой телефон зазвонил в тысячный раз. Я пустила пар носом, намереваясь вновь сбросить звонок Бена и отключить телефон, когда увидела на экране: «Полетт».
— Я не в настроении говорить, — выпалила вместо «Привет!». Не очень вежливо с моей стороны, но лучше, чем не принять звонок и вовсе. — Давай созвонимся в другой раз.
— Не сбрасывай, Лоис, пожалуйста, Келли мне все рассказала! — на одном дыхании проговорила девушка.
— Что конкретно? — почему-то нервно хихикнула я. — Что я душевнобольная?
— Это я и так знала, — засмеялась девушка, разом отговорив меня заканчивать разговор. У нее удивительно приятный смех. Искренний.
— Тогда что для тебя было нового?
Полетт тяжело вздохнула:
— Не понимаю, как Бен мог сделать такую глупость.
— Но веришь, что сделал?
Потому что Келли решила отрицать действительность даже под страхом расстрела.
— Честно говоря, верится с трудом. Но, но! — поспешно сказала она, повысив голос, будто чувствовала, что я собиралась нажать красную кнопку. — Я верю тебе. И мне очень жаль, что это произошло с тобой.
Я промолчала, проглатывая слезы. Они когда-нибудь закончатся?
— Мне казалось, — тихо начала Полетт, — что, когда вы начнете встречаться, все будет иначе.