— Охренеть можно. Двигайся.
Скидывая домашние тапочки за порогом, он подворачивает джинсы и заходит внутрь:
— Хорошо, что у нас колонки, — не кипяток хлещет.
— Плохо, что трубы мертвые, — вздыхаю я, наблюдая, с какой ловкостью мужчина справляется с вентилем. Вода, наконец, перестает течь, но меньше ее от этого не становится.
— Чё встала? Тащи еще одну тряпку, пока с первого бабка не прибежала. Она и мертвого замучает.
Я протягиваю ему кусок мягкой материи, найденной в темнушке, и мы приступаем к уборке. Судя по всему, мой помощник не в состоянии долго молчать:
— Тебя звать-то как? Я — Кирюха.
— Анна.
— Как Каренина, — усмехается Кирилл, но я оставляю его замечание без комментариев.
— А чё лысая какая? — нахально продолжает интересоваться Кирюха, не забывая выжимать воду в ведро. — Рак что ли? Или чё похуже?
- Любовь к экспериментам, — пожимаю плечами, не вдаваясь в детали.
— А здесь какими судьбами? Снимаешь, что ли?
— Ага.
— Я тоже недавно переехал. Вроде мент хозяин квартирки?
— Начальник полицейский какой-то.
— Ну не фига себе, — Кирилл присвистывает. — Потом не выйдет, что это я тебя затопил, надеюсь?
Я смеюсь: несмотря на манеру разговора, сосед оказывается довольно забавным собеседником.
Через двадцать восемь минут в квартире почти сухо. Я распахиваю настежь окна, позволяя теплому воздуху заполнять влажное помещение. Квартира оказывается почти не пострадавшей: мокрые лишь вещи, неубранные с пола, да обои по самой кромке над плинтусом. Техника в целости. Я перекидываю через подоконник половик и утираю со лба пот.
— Не расслабляйся, еще и у меня убираться надо.
Я киваю, выпивая залпом целый стакан воды, и следую за соседом на второй этаж.
Квартира Кирилла разительно отличается от той, в которой я живу: хороший, дорогой ремонт, минимум мебели.
— Твое счастье, что я обои не клеил, — хмыкает Кирилл, крутя ключи от квартиры меж пальцев. — Тряпка в ведре, ведро в ванной.
Я провожу рукой по стенам:
— А что это?
— Декоративка. Ты чё, не видела ни разу что ли?
Предпочитаю не отвечать, — последние годы меня окружали только крашеные дешевой, вонючей краской стены, и слово «декоративка» ровным счетом ничего не говорит мне.
У Кирилла почти сухо: только капает в коридоре из отверстия под люстру на натяжных потолках и стекает по стенам в ванной.
— Чем занимаешься? — Кирилл продолжает проявлять интерес, топчась над душой. Это слегка раздражает, но, с другой стороны, я чувствую себя виноватой, поэтому орудую тряпкой молча. — По жизни, я имею в виду.
— Консультантом работаю.
— О, клево, — воодушевляется сосед. — А почем консультации?