— Да ладно! — принц закатил глаза. — А то я не начал собирать информацию о своих, так сказать, обидчицах. Хотя бы затем, чтобы отыскать брата.
— Тебе так сильно понадобился твой брат? С чего вдруг? — Марика и сама понимала, что надо бы остановиться, закрыть рот и молча удалиться, пока ярость не отпустит, но просто не могла остановиться. Словно лошадь, которая понесла, мчится в сторону пропасти, вся в пене. — Когда ты приказывал ему покончить с собой, тебе на него было насрать.
— Закрой свой рот! — неожиданно повысил голос Акихико, сдвинув изящные черные брови.
Все остальные изумленно уставились на него, потеряв челюсти где-то на полу… Где им предоставился шанс стать частью мешанины упавших с подноса еды и напитков.
— Если ты ничего не понимаешь в наших обычаях, какими бы замшелыми и ужасными они тебе не казались, это не значит, что ты имеешь право хаять их! Я очень сочувствую тебе, брат, эта девица совершенно невоспитанная, — сокрушенно покачал он головой. — Ты готов отдать ей свое сердце, распустить ради нее гарем, даже прогнуться под ее убеждения… А она этого не ценит. Не удивительно, что мы так и не стали настоящими супругами. У меня на нее просто не встало. Так что, драгоценная Ая, будь уверена — я тебе не изменял, — торжественно добавил он, обращаясь к притихшей, прижавшейся к его боку девице. — И когда богиня убедиться в искренности наших чувств, — он собственнически прижал девушку к себе, — мы с ней будем счастливы, обменявшись нижним бельем!
— Дамочка, вы бы головой думали, прежде чем оскорблять богиню, — неожиданно вмешалась официантка-вейла, которая все это время простояла, некрасиво открыв рот, машинально удерживая в руках поднос, с которого недавно попадало на пол все съедобное, что там было. — Великая и прекрасная богиня Афина может лишить вас счастья в любви навечно! — торжественно добавила она и удалилась, гордо задрав подбородок.
Марика, не помня себя от стыда и ярости, окрасивших щеки алым, кинулась к выходу, на ходу сбив еще одну официантку, правда, без подноса.
Ей было невероятно стыдно, а еще в сердце пылала обида. В этот миг она даже не знала, кого больше ненавидела: себя, Сяо, бывшего недо супруга и недо любовника в одном лице или ту мерзкую девицу Аю… Или официантку, которая осмелилась ей читать морали!
Только когда она была уже на половине пути к своему отелю, немного сбавив скорость бега, и уже не сбивая людей, то внезапно вспомнила, что умеет телепортироваться.
Но ей не хотелось возвращаться обратно в отель, чтобы сидеть там и тупо смотреть на четыре стены. Пришла в голову мысль немного поработать, но она знала, что ее заместительницы в этом случае обидятся. Ведь она четко сказала, что собирается в отпуск на три месяца, и ее раннее возвращение восприняли бы как знак недоверия. А она не для того несколько лет их натаскивала, чтобы глупым эмоциональным порывом испортить ставшими доверительными отношения.