— Нам с вами надо поговорить, — сказал мужчина, а мне отчего-то очень захотелось оказаться в своей спаленке на втором этаже, с грелкой у ног, и чтобы опекун был как можно дальше от меня.
Но я не посмела спорить и, понимая, что виновата, шагала следом за мужчиной, чувствуя по-прежнему обжигающий жар его пальцев на своем запястье.
Едва мы вошли в библиотеку, как вспыхнули все свечи, а в камине проснулся огонь, тлевший в седых углях. Меня усадили в кресло напротив камина, сам же лорд Финч встал так, чтобы я могла видеть его во весь рост и, возвышаясь надо мной, молча стал смотреть на мое лицо. Видимо, он не торопился начинать разговор, дожидаясь прихода дворецкого, который появился спустя несколько минут с подносом в руках.
— Я решил не будить слуг, милорд, — объяснил он свои действия, при этом расставляя на столике две изящных рюмочки и бутылку с коричневатой жидкостью, в которой я угадала коньяк. Так же добавил к этому блюдо со сладостями и нарезанные фрукты, при этом так выразительно посмотрев на меня, что я поняла — это принесли специально для меня.
— Спасибо Отис, вы свободны, — резкий кивок головы в сторону двери и камердинер лорда Финча, он же дворецкий по совместительству, с поклоном удалился, осторожно прикрыв за собой тяжелую дверь. Мы с опекуном остались одни.
Лорд Финч разлил по емкостям коньяк и протянул одну из рюмок мне.
— Пейте, — резко сказал он, — вы дрожите. А мне еще здесь простуды не хватало!
Я действительно дрожала только, как мне казалось, не от холода. Рюмку взяла послушно и опрокинула обжигающую жидкость в рот, после чего поспешно скривилась.
— Какая… гадость! — выдавила я.
— Зато согреетесь, — он кивнул на блюдо с фруктами. — Съешьте что-нибудь, иначе опьянеете с непривычки. А нам предстоит короткий, но назидательный разговор.
Я кивнула и потянулась к клубнике, подумав о том, что будь в моей рюмке вместо противного коньяка шампанское, фрукты показались бы намного вкуснее. Но все же в одном опекун был прав — коньяк отлично согревал. Я уже чувствовала тепло, разливающееся по телу, а лицо от жара, пышущего из камина, начало тоже пылать.
Сэр Генри сел в кресло напротив меня и обновил наши рюмки.
— Пейте! — приказал он.
— Мне уже намного теплее, — запротестовала я.
— Пейте, иначе сляжете с простудой и не попадете на свой долгожданный бал, — сказал Финч.
Надо признать, этот аргумент на меня подействовал. Я послушно опустошила очередную порцию горечи и заела кусочком яблока. Скривилась, понимая, что горечь все еще осталась послевкусием и яблоко не спасло.