Коля подхватил с заднего сидения свою спортивную сумку и скрылся за поворотом, где, по всей видимости, находился лифт.
Я откинулась назад, доставая из сумки телефон, о котором напрочь забыла за это время. Штук десять сообщений, большая часть из которых от Ленки, и пара пропущенных вызов, в том числе мамин.
В сердце неприятно кольнуло: мама звонила редко, только когда с ней что-то случалось. Близких отношений между нами не сложилось, а в последнее время я все чаще стала избегать разговоров с ней. После неизменно оставался неприятный осадок и обида, а упоминание брата вызывало глухое раздражение.
Набрав ее номер, я принялась считать гудки, надеясь, что ничего страшного с ней не произошло, но она не ответила.
Черт.
Я снова нажала на вызов и услышав, наконец, чуть простуженный, но вполне нормальный мамин голос, выдохнула.
— Все в порядке? — сразу, без приветствия, поинтересовалась я
— Ты можешь приехать?
— Что-то случилось?
Коля открыл дверь, собираясь что-то мне сказать, но заметив, что я разговариваю по телефону, промолчал.
— Сердце ночью прихватило, а аптечка пустая.
— Хорошо, мам, я приеду сегодня, как смогу. Что привезти?
— Ничего не надо. Нитроглицерин какой-нибудь или валидол, и хватит.
От этих слов мурашки пробежали по позвоночнику — когда слышишь, что мама болеет, всегда страшно, какими бы ни были наши отношения. Тяжело принимать, что родители не молодеют и болячек с каждым годом становится все больше.
— Может, ты пока к соседке зайдешь? Или к себе позовешь, чтобы одной не оставаться.
— Зайду, зайду, — словно отмахиваясь, закончила она разговор, и мне ничего не осталось, как убрать телефон в сторону. Я знала, что никуда она не пойдет, так и просидит до моего приезда, глядя в окно на дорогу, отодвинув занавеску и подперев щеку кулаком.
— Что случилось? — Коля повернулся ко мне, внимательно вглядываясь в лицо.
— Маме нездоровится. Мне нужно домой, забрать машину, и я поеду к ней.
— Хочешь, я отвезу тебя к ней?
Я отрицательно покачала головой:
— Она далеко, не в городе. Как-нибудь в другой раз.
На самом деле, больше чем расстояния, я боялась того, что кто-то увидит, как сейчас живет моя мать. Тридцать лет назад, выйдя замуж, она уехала из города и обосновалась в старой деревне. Дом, доставшийся отцу в наследство, уже тогда выглядел уставшим, а теперь, несмотря на все старания, и вовсе напоминал покосившуюся избушку. Бабушка пыталась увезти ее оттуда, вернуть в город, но ничего не получалось. Единственное, на что мать соглашалась — это отвозить меня на все каникулы к бабушке, а позже и перевестись в городскую школу.