Организация «Питомцы-партнеры» не только готовит команды наподобие меня, Бу и Данте, тем самым предоставляя возможность общения с животными тем людям, которые их содержать не могут, но и ведет широкую разъяснительную работу о том, какое позитивное воздействие на развитие детей оказывает подобное общение. К примеру, одно из проведенных шведскими учеными исследований показало, что дети, получившие доступ к животным на первом году жизни, меньше подвержены заболеванию аллергическим ринитом и астмой в возрасте от семи до тринадцати лет. Результаты разнообразных исследований убедительно связывают наличие в семье животных с высокой самооценкой и познавательной активностью маленьких детей. У детей, имеющих животных, способность к сопереживанию развита значительно лучше, чем у их сверстников. Ученым известно, что, когда взрослые и дети находятся в стрессовой ситуации, их организм вырабатывает гормоны стресса, которые не только негативно влияют на настроение, но и могут вызывать воспаления в клетках любой части тела. Мы также выяснили, что, лаская собак, кошек или других контактных домашних животных, мы стимулируем выработку нейрохимических веществ, способствующих спокойствию, ощущению счастья и благополучия. Используемых в психотерапии животных часто называют «лохматым прозаком»[8]. Иногда я сравниваю домашних питомцев с липкой лентой: подобно скотчу, они способны решить практически любые наши проблемы.
* * *
В ту осень, когда я приступила к осуществлению Программы человечности с третьеклассниками Даниэль, к нам в гости приехали мои родители. Мама с отцом хотели полюбоваться осенними красками северо-востока и отметить наши с Лоренсом дни рождения, приходящиеся на начало октября. Наше общение было более непринужденным, чем когда-либо в прошлом. Маме с папой понравилось проводить время в компании собак (возможно, и нашей с Лоренсом тоже). Папа наблюдал за тем, как я работаю, и я видела, что его заинтересовала моя любимая методика позитивного подкрепления. Сам он принадлежал к приверженцам старой школы дрессуры, подразумевающей строгие наказания для учеников. В какой-то момент Бу сделал совсем не то, о чем я его просила, и папа полушутя заметил:
— Раньше его просто отлупили бы газетой.
Когда я начала объяснять, что мой подход базируется на методике выработки условного рефлекса посредством позитивного подкрепления и что я стремлюсь избегать негативных последствий наказаний, я как будто воочию увидела колесики, с усилием вращающиеся в папиной голове. Его образование педагога и психолога позволяло нам на равных обсуждать теорию обучения и проводить параллели между тем, как разные животные (двуногие и четвероногие) получают и усваивают информацию. Он действительно задумался над моими словами, и позже я случайно заметила, как он хвалит Бу за то, что тот оставил какой-то предмет лежать на полу, вместо того чтобы его подобрать. Излечившись, отец утратил жесткость и склонность к осуждению. Я была потрясена тем, что через столько лет между нами наконец установились такие благоприятные и содержательные отношения.