— Выметайтесь, — приказывает Айрат всем, кроме конвоира. Оставшись втроём, старик обращается уже только ко мне, — попробуй оправдаться перед смертью.
Но я хотела жить. Именно в это мгновение, глядя на Айрата, я осознала, что на многое готова пойти, чтобы спастись.
— Понимаете, я девушка Рустама Сабурова, — произношу, захлёбываясь страхом, фамилию и вижу по глазам — она ему известна, я цепляюсь за неё, как утопающий за соломинку, — мы с ним поспорили. Он не верил, что я решусь на нечто подобное. Но я обратилась к Айле. Возможно, она что-то напутала. Это Рустам должен был купить ночь со мной. А с вами… с вами я так поступила, потому что испугалась, что он не простит меня.
Я врала вдохновенно. На одном дыхании. Придумывая на ходу и понимая, что этот же рассказ, но с именем Ратмира, не прокатил бы.
— Что ж, жалко, что он уже никогда этого не узнает.
Ни хрена ему не жалко.
Я судорожно думаю, какую ещё ложь состряпать. Всё что угодно, лишь бы выбраться отсюда живой.
— Я видела здесь его старшего брата — Ратмира Сабурова, я уверена, что он заплатит мой долг. Его брат очень любит меня.
Ложь. Ложь. Ложь. Она выливается из меня как из рога изобилия. Но я знаю, что моя судьба на хрен никому не интересна. А это значит, что лишь я сама могу вытащить себя из могилы.
Видя возможный исход, я уже не считаю, что побег был такой уж плохой идеей. И если визит сюда Ратмира даст мне шанс сбежать, я им воспользуюсь.
Айрат задумался.
Потирает подбородок, размышляя. Прикидывая, что ему может предложить Ратмир. Ведь речь не просто о возврате денег. А о том, что сам Ратмир Сабуров будет у него в должниках. А это дорогого стоит.
Я потом, попозже подумаю, как избежать смерти уже от руки Сабурова. Потом, если представится шанс.
— Пригласи сюда Сабурова. Посмотрим, лжёт ли эта потаскушка или нет.
Минуты с того мгновения, как конвоир скрылся за дверью, тянулись мучительно долго.
Если бы не пистолет, мирно лежащий рядом с бедром Айрата, я бы попробовала от него улизнуть. Но сдохнуть раньше времени совсем не хотелось.
Стыд накрывал волнами, смываемый страхом. И всё же быть униженной и опозоренной Сабуровым не так страшно, как умереть в процессе бесконечных изнасилований.
Дверь распахнулась.
Я вздрогнула. Резко обернулась.
Узнала ботинки конвоира.
Не понимаю, где нашла силы. Но я как угорелая вскочила с места и дёрнулась к двери.
Хотела сбежать, но угодила в новый капкан. В Сабурова.