Ей хотелось сказать, что это было восхитительно, хотелось сказать, что поторопилась с выводами, когда обозвала его импотентом, хотелось много чего сказать. Но пока она боролась с прерывистым дыханием, не заметила, как, выравниваясь, её дыхание стало превращаться в сопение, и девушка уснула.
Когда она проснулась, все ещё было темно. Она слабо помнила, что происходило перед сном. Попа слегка саднила, значит, Андрей заходил сделать укол. Полина недовольно нахмурила брови, и мозг стал просыпаться и соображать. Какой укол? Он уже её не колет, курс прошёл. Ей осталось только допить таблетки и убраться восвояси.
Девушка повернулась на другой бок и вдруг влетела в чье-то тело.
Сон как рукой сняло. Полина моментально вспомнила всё, что произошло в этой комнате, и густо покраснела. Как они начали целоваться, зачем?
Тело до сих пор всё ломило, и оно находилось в непонятной неге, ведь давно не было таким удовлетворенным. А вот хозяйка тела была в полнейшей прострации и ступоре. Полина пыталась воззвать к памяти, к тому, как это произошло, но не могла, будто голова находилась в странном дурмане, от которого вдруг очнулась. Все эти мысли и осознание произошедшего настолько поглотили девушку, что она не нашла ничего умнее, как запаниковать, наскоро собрать вещи, вызвать такси и свалить, свалить прежде, чем рассвет прольет первые лучи на их прелюбодеяние.
Уже дома Полина стояла под душем, пытаясь избавиться не только от его запаха, но и от присохшей к коже спермы, которой было как-то чертовски много…
Алекс вернулась домой около шести утра, благо идти от Милы всего-то пять минуток. Спешила из-за того, что нужно было разузнать обстановку, а ещё приготовить завтрак и собраться в школу. Шла и улыбалась сама себе, напридумывала всего, всего. Надеялась, что Полина и отец хотя бы как-то поговорили и, возможно, нашли общий язык.
Когда вошла в гостиную и осмотрелась по сторонам, отца на привычном месте не обнаружила. Хихикнула, может тот уже отправился за вещами или готовит завтрак на кухне. Алекс, не раздумывая, направилась в кухню и на пороге немного замешкалась, а потом зажала ладошкой ротик, потому что прыснула со смеху, когда увидела на выходе черные трусики подружки, немного дальше — папину майку.
— Ого!
На первый взгляд кухня вообще не убиралась после ужина: стояла чашка Полины, стакан отца, суп вообще никто не убрал в холодильник. Интересненько, очень интересненько! Алекс даже подумать о таком не могла, ведь взрослые такие порой тугие. А когда взгляд снова упал на трусики Полины, то вмиг поняла, как именно теряют трусы взрослые. Девочка шла на второй этаж, скрестив пальчики на удачу. Было одновременно и стыдно, и неловко заглядывать в спальню отца. А вдруг увидит то, что не стоило бы? Но как же тогда узнать, где подевались эти двое?