ОНА
— Ну же, Ромашка! — Услышала я за спиной и вздрогнула от неожиданности.
Моё сердце забилось сильнее, когда Влад приблизился ко мне.
— Я приглашаю тебя на завтрак, — улыбнулся парень, — если ты, конечно, согласишься меня подвезти.
От его улыбки моё дыхание перехватило. Я разучилась говорить! Имея филологическое образование, я растеряла все свои слова и обороты и не могла сказать даже банальное «да», поэтому просто кивнула.
— Отлично, — он потёр руки, — а то я голоден, как чёрт!
Всю дорогу до маленького уютного ресторанчика он говорил лишь «прямо», «налево на светофоре», «направо», «перестройся», а у меня от его близости кружилась голова. Раньше я думала, что такое бывает лишь у книжных героинь. Сейчас же я чувствовала себя одной из них.
— А вот мы и приехали, — радостно добавил он после очередного поворота.
— Булочная? — Удивилась я.
— Таких булочек ты ещё не ела. А какие здесь пироги!
Он мечтательно закатил глаза. Я подумала, что именно в эту минуту я испытываю жуткий голод, но булочками, пожалуй, его не утолить.
— Ура! — Улыбнулась я. — Давай сделаем это.
Если все спортсмены едят как Влад, то в год набежит тонн пятьсот! Он заказал два осетинских пирога, двойную порцию оладьев со сметаной, творожную запеканку с изюмом, пиалу мёда, пять ватрушек и большой, литра на три, чайничек Эрл Грея. Парень лишь скептически ухмыльнулся, когда услышал мой заказ:
— Латте и оладьи с клубничным джемом, пожалуйста.
— Когда стол будет заставлен яствами, ты пожалеешь о таком скромном выборе.
— Просто я не хочу, чтобы у меня случился заворот кишок.
Он рассмеялся в ответ:
— Этого просто не может быть. Мне нужно хорошо питаться, чтобы поддерживать форму.
— Уверена, в твоём мире это называется «правильное питание», а не «скупи половину меню».
— Я привык к домашней пище, не могу остановиться, — в его голосе просквозила грусть.
— Что такое — мальчик переехал от мамы?
Как только шутка слетела с моих губ, я тут же захотела вернуть её назад.
— Прости, — пробормотала я, для верности прикрыв рот рукой.
Весь его вид говорил о крайней степени уязвимости.
— Ты же не знала, — кивнул он.
— Не знала что?
— Что я сирота.
Из моих лёгких словно выкачали весь воздух. От несправедливости этого мира, от судьбы маленького мальчика, которого я видела сейчас в глазах сильного волевого мужчины, сидевшего напротив меня, у меня перехватило дыхание.
— Боже, вот это я называю «неловкий момент»! — Прокомментировала я, пытаясь вернуть непринуждённую обстановку назад.