Звонок раздался снова, и я снова проигнорировала его.
Я смотрела на Влада, в панике не соображая, что делать. А он смотрел на меня. Как в замедленной съёмке наблюдаю, как мой любимый протянул руку в мою сторону, прежде чем противник нанёс свой очередной удар.
Мне пришло сообщение: «Возьми трубку, пока не слишком поздно». Я ответила, едва загорелся экран.
— Хочешь, чтобы это прекратилось прямо сейчас? — Спросил скрипучий голос.
— Конечно.
— Что ты готова отдать взамен?
— Кто вы? Чего хотите? — Я не понимала смысла вопросов.
Не понимала, почему мы теряем время на какую-то бессмысленную болтовню? Разве не очевидно — я отдам всё, лишь бы это закончилось!
— Так что ты готова отдать взамен?
— Всё, что угодно. Пожалуйста! — Крикнула я в трубку.
— Ты не бросишь пацана, — наставительно сказал голос. — Ты напишешь книгу и издашь под своим именем ко дню его рождения. К реальной дате! И ты будешь наслаждаться славой, пока пацан будет осознавать всю степень твоего предательства.
— Нет, — прошептала я. — Я не могу.
— Ты всё равно потеряешь его. — Рассмеялся голос. — Но в одном случае он хотя бы будет жить.
Я перевела взгляд на ринг, где на голову Влада, лежащего без сознания, обрушивались удары, и тяжело сглотнула.
— Я согласна. Прошу быстрее!
Разговор длился всего десять секунд, а мне казалось — прошла целая вечность.
Тут же на весь зал объявили:
— Участник сегодняшнего боя Алекс Родимов дисквалифицирован за нарушение условий договора и неспортивное поведение, в виду явки на мероприятие под воздействием наркотических средств. Приносим свои извинения за доставленные неудобства! На третьем уровне клуба любая выпивка за счёт заведения в качестве извинения за сорванный бой.
Едва толпа посеменила на выход из зала, я начала пробираться в противоположном направлении.
Над Владом уже склонились врачи. Володя поймал меня на подходе к рингу.
— Стой, Маша! Стой! Нужен воздух. Тебе нельзя подходить ближе.
С ужасом я смотрела на лицо и тело своего парня. На нём не было ни одного живого места. Кровь была везде. Повсюду. Она вытекала из него в сумасшедших количествах.
— Он жив? — Дрожащим голосом задала я самый интересующий меня вопрос.
— Он жив, — от облегчения я зарыдала в голос, и Володя прижал меня к своей груди. — Тише, он жив. Жив.
— Почему ты дал ему выйти на ринг? — Я подняла взгляд на Володю и посмотрела в его глаза. — Почему не сказал мне?
— Он был уверен, что готов. Я просил его отказаться, родители тоже. А ещё я просил его поговорить с тобой. Мне он запретил. Мы сразу поняли, что Британец под чем-то. Его уже ловили на запрещёнке. В перерыве у него взяли кровь для экспресс-анализа. И это подтвердилось.