Вован всё понял. Сказал не париться, но я знал, теперь ему придётся отбиваться от моей клиентуры. Хотя, что я себя, незаменимым возомнил? Разберётся.
Вообще, ловлю себя на том, что мне уже хочется просто уютного домашнего покоя. Валя, Макс, наши спокойные завтраки и ужин в тёплой атмосфере. Даже наши шутливые перебранки с Валей при воспоминании, о которых на лице сама по себе возникает улыбка, в итоге лишь радуют. Прошли какие-то недели, а я уже привык. Наверное, действительно, к хорошему быстро привыкаешь.
Я отработал по последним подписанным договорам и несколько дней был в свободном полёте, надеясь, что моё последнее место работы заставит отца задуматься, но не тут то было. Желание наставить меня на путь истинный у него лишь окрепло. Он принёс мне бумаги, чтобы я всё же рассмотрел новую невесту, которая в отличие от меня, прямо образец смирения и послушанию. Ага… Из возраста, когда мне можно было втюхать сказку на ночь я вырос.
Очередной раз психанув на предка, пошёл снова сдаваться Вовану.
Вован даже сейчас меня не бросил. Может из-за чувства вины, но подкинул наводку на работу. Сегодня работаю третий день. Оплата почасовая. Выжат как лимон морально и физически, но тем не менее с чувством приятного предвкушения спешу домой. Это вообще необычное для меня желание – идти домой, особенно если учесть, что я никогда не был домоседом.
Если опустить момент, что эта квартира Макса, а Валя мне даже не невеста, то это могло бы показаться странным, однако, для меня ответ лежит на поверхности: всё дело в ней.
Оказалось женское общество может оказаться неожиданно приятным. Я не про интим, а про то, когда тебя понимают и стараются во всём поддержать. Валюшка это такая живая неудержимая связующая сила, что даже между уже вечность знакомыми людьми одним своим появлением, она выстроила новый, более качественный мост. Она необъяснимо действует на Макса, да и чего таить – на меня. Рядом с ней хочется быть лучшей версией себя. Кто знает, от скольких безумных поступков она меня спасла, просто тем, что казалась рядом. Валю до глубины души возмутило несправедливое отношение ко мне. Конечно, в её глазах я выгляжу слишком идеализированно. Да что говорить, для неё слово военный – чуть ли не равнозначно званию ангела-хранителя. С каким воодушевлённым восхищением она смотрела, когда я был в форме… а я, уставший от повышенного женского внимания и звания порочного повесы, коим не был, а особенно от постоянных выяснений отношений, был ей благодарен за эту её простоту, и даже до сих пор пытаюсь соответствовать её представлениям обо мне. Не то что я играю перед ней роль, наверное, наоборот, снимаю маску. Вот и всё. Я категорически не хочу вновь окунаться в то дерьмо, из которого чудом вылез!