А нам все равно,
А нам все равно,
Твердо верим мы
В древнюю молву:
Храбрым станет тот,
Кто три раза в год
В самый жуткий час
Косит трын-траву!
Нет, я, конечно, понимаю, что созидатель из меня тот ещё, но мне же главное не это, правда? А ведь лабиринтик даже в моей голове прикольненький такой получился. Сюда бы ещё препятствие какие. Не интересно же просто по лабиринту бродить, правда? Да и не получится без препятствий никакой тренировки.
А нам все равно,
А нам все равно,
Станем мы храбрей
И отважней льва!
Устоим сейчас –
В самый жуткий час
Все напасти нам
Будут трын-трава!
Интересно, это я просто пою так громко, или всё же стихии усмирились? А всё же, глаза открывать реально страхово. Блииин, и что же делать?
Ладно, пофиг, будь что будет!
Разлепила один глаз, со страху залепила его обратно. Вернее закрыла. То же самое проделала и со вторым, обхватывая себя руками и чуть трясясь.
Зябко мне чего-то.
Так, смотрим и не пугаемся. Не пугаемся, я сказала! Ладно, хотя бы просто — смотрим.
Собрав всю волю в кулак, распахнула глаза и…
— Ой, мамочкиии, — проскулила, зажмурившись.
«Разбудите меня кто-нибудь, а!» — мысленно прошептала и дёрнулась, когда моего лица коснулся чей-то влажный и холодный язык.
Распахнув глаза в очередной раз, уставилась на… ой-ёй, это ЧТО? Или кто?
На меня, преданно заглядывая в глаза, смотрело какое-то существо. Нет, по образу вполне похожее на… зайчика, ага, здоровенного такого, но только он был полупрозрачный.
Такое впечатление, что я этой трын-травы просто обкурилась.
Что это, мать вашу? И где я вообще???
Оглядевшись по сторонам, заметила каменные джунгли, которые скрывали не слишком высокие деревца и кустики.
А как мне теперь обратно вернуться?
Подойдя к одной из стен, протянула руку к пышному дереву, и лишь потом вспомнила, что по моей задумке-то они должны быть с сюрпризом. Но нет, вроде обошлось. Кроме того, листочки словно ластились к моей руке, а спустя миг, по ним пробежала лёгкая рябь и они стали прозрачными. Не полностью, нет, а появился будто бы проход. Ага, сквозь стену.
Опасливо шагнув, оказалась с другой стороны, а проход за спиной закрылся. Подошла к стене напротив, и снова протянула руку.
Так, от одной стены к другой, я пробивала себе проход наружу из этого лабиринта.
Божечки, что же я натворила-то?
Идя всё дальше и дальше, я даже сбилась со счёта, сколько стен преодолела, но вот ещё один проход и я, наконец, оказалась снаружи.
— Вероника! — прокричал метнувшийся ко мне Эмиль, хватая и прижимая к своему крепкому телу. — Хвала небесам, ты жива!
— Х-ххолодно, — прошептала. А потом в моих глазах всё стало меркнуть.