Поле было круглое, как блюдце. Или как громадное блюдо - дальняя кромка скорее угадывалась, чем виднелась. Покрывал его веселенький коврик зеленой травки.
- Вань, ты что-нибудь видишь? - подпрыгивая и вытягивая шею, я пыталась разглядеть плацдарм. - Вань, не стой столбом, подсади меня.
- Куда подсадить?
- Да себе на плечи, орех ты кокосовый... Мне тоже посмотреть охота.
Поворчав, что не нанимался таскать ворон и мелких рыжих вредин, он подчинился.
- Ну вот, теперь другое дело!
С высоты Ванькиного роста поле казалось не таким уж и громадным. Просто большим. Окружали его заградительные щиты, за ними подымались трибуны. Они расходились концентрическими кругами, как Мальстрем, и были забиты до отказа.
Черное курчавое море рождало впечатление, что где-то неподалёку обретается еще три-четыре Африки, всё население которых собралось здесь, на стадионе.
Море волновалось, скандировало речевки - звук грохотал, как прибой во время шторма. Хотелось тихо опуститься на травку, прикрыть голову и ползти в сторону кладбища...
А ворот на поле, сюрприз, сюрприз!.. Было сразу восемь штук. Нет, я не шучу. И не заливаю. И даже не приукрашиваю. Похожие на клетки для волкодавов, они были расставлены по окружности, на равном расстоянии друг от друга. Интересное кино... Значит, играть будут все команды сразу? И почему наша птичка забыла рассказать о такой мелкой, совсем незначительной детали?
Перед воротами стояли игроки. Справа от нас - гориллы. Ихний капитан даже помахал нам громадной лапищей. Слева - почти что люди. В настоящей спортивной форме, в шлемах с забралами, наколенниках и бутсах. И я говорю "почти", потому что, положив руку на сердце, были это совсем не люди.
Это были ящеры. Здоровенные такие тритоны с зеленой чешуйчатой кожей, раздвоенными языками и шипастыми бревнами вместо хвостов. Они во всю выпендривались перед публикой: делали стойки на руках, мгновенно собирали и разбирали пирамиду из собственных тел и крутили сальто.
Трибуны ревели.
Пигмеи стояли сразу за тритонами. Я еще подумала: - дяденьки-полицейские пришли следить за порядком. Но ошиблась. Дяденьки-полицейские пришли поиграть. В их руках не было привычных копий, зато имелись тяжелые на вид дубинки.
Внешне дяденьки-пигмеи тоже преобразились. Лица их, раскрашенные белыми точками, издалека напоминали посмертные маски. Те самые, что в перспективе украсят братские могилы других команд...
- Гамаюн, - позвала я. Ворона сидела на другом Ванькином плече. От птицы пахло нагретой смазкой и раскаленным железом. - Ты говорила, оружие запрещено.