- Землетрясение! - завизжала Машка.
- Спокойно, юный падаван. В Египте землетрясений не бывает, - отозвался наставник. - Это ловушка.
- Ловушка? - воскликнули мы хором.
- Ну, это же очевидно, - легкомысленно пожал плечами Лумумба. - Её оставил вор Мертвого Сердца.
Стены и потолок начали угрожающе крениться внутрь и сдвигаться. Песка было уже по колено.
- Как-то неуютно тут, - пожаловалась напарница и, как обезьянка, вскарабкалась мне на плечи.
- Бвана, давайте я выведу нас через Тот свет, - предложил я.
- Не температурь, стажер. В незнакомую Навь соваться не стоит. Сейчас я открою портал... - учитель составил из пальцев левой руки хитрую фигуру и, направив её на стену, произнес:
- Йа'хид. И'итнэн. Т'алята.
Ничего не произошло. Ну, кроме того, что реки песка уже превратились в водопады.
- ЙА'ХИД! И-И'ТНЭН! Т'А-АЛЯТА!
- Не работает ваш портал, - заверещала Машка. Даже сидя у меня на шее, она по щиколотки зарылась в песок. Я так вообще молчал: боялся, что в рот попадет.
Песчинки были совершенно круглые, гладкие, как стеклянные шарики. Они затягивали, подобно трясине, не давая шевелиться и даже дышать. Из таких вот и создают отборные зыбучие пески... К тому же, стены и потолок продолжали сходиться.
Оскалившись, как упрямый осел, и напрягшись так, что вздулись вены на шее, Лумумба выбросил обе руки в направлении чистого кусочка стены.
- ЙА'ХИД!!! И'ТНЭН!!! Т'АЛЯТА!!! - опять ничего. Ничегошеньки. Бвана посмотрел на меня безумным взглядом...
И тут на наши головы обрушился потолок.
Глава 2
Иван
Как мы оказались в Нави - не помню. Я распахнул Завесу не осознавая, в последний момент поймал бвану за шиворот, и...
Мы оказались на круглой каменной площадке в центре небольшого, открытого всем ветрам храма. Вокруг копошились скорпионы - под тоннами песка бедных тварей погибли тысячи, и теперь, сливаясь в бледные потоки, твари деловито утекали прочь.
Храм был возведен из мегалитов и напоминал Стоунхендж. Крыши не было и свет призрачной луны проникал во все его уголки. Можно было разглядеть фигуры богов, и по количеству щупалец, рогов и клыков можно было предположить, что боги эти куда древнее, и гораздо свирепее тех, что мы видели в пирамиде на Той стороне.
Я никак не мог обрести равновесия и решил, что головокружение - это остаточный эффект перехода; Но дрожь, к моему удивлению, всё не стихала, а делалась только сильнее.
На полу, прямо по мозаичным изображениям древних богов, зазмеились трещины. Одна прошла совсем рядом, я пошатнулся и невольно заглянул в пропасть.
Там, в глубине, будто борщ в кастрюле, зловеще булькало и медленно переливалось всеми оттенками багрянца. Пахнуло нестерпимым жаром.