- Что ты творишь? – спрашивает он, будто это я сегодняшним вечером перечеркнул всю нашу дружбу.
- Возвращаю то, что принадлежит мне, - оглядываюсь, и наклоняюсь к Игорьку ближе, - еще раз увижу возле Бель – костей своих не соберешь, обещаю тебе. Ясно?
- Ты с ней не сможешь… - бормочет «друг» на мои слова, - ей нужен кто-то понимающий, умеющий слушать… Не необтесанный матерящийся мудак…
- Еще слово и ты труп, - ласково прерываю, и улыбаюсь звуку списавшихся с карты денег. Это означает, что Бель благополучно доехала, - а на счет того, кто нужен Бель… Это не твое собачье дело, «дружище».
Встаю из-за стола, бросаю на скатерть пару крупных купюр, и выхожу на улицу. Когда мы стояли здесь с Бель, я не чувствовал холода, но сейчас ежусь от морозного ветра, и бегом добираюсь до машины.
- А где твой плащ? – ахает Яна, когда я забираюсь за руль.
- Одолжил Бель, - отвечаю правду, и мне похуй, что она об этом подумает.
Яна замолкает, будто только сейчас начав думать не жопой, а головой. Задумчиво хмурится, пальцами сжимая мех на своей накидке. Но не пытается спорить или выведать что-то еще, и я только радуюсь этому.
Я не блядун, но и не полный идиот, чтобы начать выяснять отношения в машине. Прекрасно знаю женское: «Останови тут, я выйду! Я не могу больше слушать это!». Мне не хочется истерик за рулем, поэтому мы спокойно доезжаем до дома, где я планирую порвать с Яной окончательно.
Заходим в квартиру, где я тут же предлагаю поговорить. Но Яна, вопреки своей обычной любви к болтовне, быстро стягивает сапожки, и мчит в ванную.
- Я только душ приму, милый, и сразу к тебе!
Вот блядство! Мне хотелось скорее начать строить планы по поводу одной пошлой диснеевской принцессы с моим вкусом на губах, но я не могу себе этого позволить, пока не разберусь с прошлыми отношениями. Поэтому прямо в одежде заваливаюсь на кровать, и жду возвращения девушки.
Смотрю в потолок и время от времени на часы. Что, блять, можно столько времени там мыть?! Я знал прелести долгого душа вдвоем, но вот в одиночестве…
Я устал, ни хрена не ел сегодня, и вымотался от всех этих эмоций. Глаза против воли закрываются, и я засыпаю под мерный звук воды в ванной.
Открываю глаза уже глубокой ночью, и естественно, Яна уже сопит рядом. Вот ведь коза, словно учуяла что-то, и засела в ванной. Встаю, потираю глаза, и бросаю взгляд на часы.
Два ночи. Бель в это время как раз рисует, и может, уже ложиться спать.
Двойное, мать его, блядство!