Зря ты подставляешь мне это свое слабое место, Вик, ох, зря… Хотя, ладно, пока что я не буду касаться этого вопроса.
— Я более чем сформулировал, — я пожимаю плечами и закуриваю сам — мне нужно сейчас чуть расслабиться и прочистить мысли, — я подаю иск об установлении отцовства твоей дочери в самом ближайшем времени.
У Вики замирает лицо. Да, это не то, что она хотела бы услышать.
— Ветров, ну вот зачем тебе это? — скорбно интересуется она, выдыхая дым. — Просто объясни. Ты сам понимаешь — наши отношения настолько в прошлом, что о них уже даже вспоминать стыдно. Не говоря уже ни о чем другом.
С одной стороны — это ведь правда.
С другой стороны, мне хочется выдрать этот наглый язык.
Потому что — даже сейчас она для меня значит больше, чем я для неё. Как и тогда. Хотя казалось бы, уж у меня все поводы для того, чтобы перестать вот так вот глохнуть, при одной только мысли о ней.
А для неё все — в прошлом. И стыдно вспоминать.
И какая жалость, что я не могу сейчас разделаться с этой хладнокровной дрянью окончательно. Пока — не могу. Пока с ней нужно решать проблемы мирно.
Пока!
Утешает, что у всего есть конец, и у этой неприятной необходимости есть финишная линия. Я доберусь до неё, а потом — вернусь к спокойной жизни с минимумом Титовой.
— Если ты не в курсе, у меня еще детей нет, — в максимально спокойной интонации замечаю я, — кроме твоей дочери, получается.
— Ну, что я могу сказать, Ярик, старайся лучше, — Вика пожимает плечами, — ну, или к врачу сходи. В твоем возрасте таких проблем быть не должно.
С-стерва. Как вино с каждым годом набирает крепости, так и эта язва за восемь лет набралась только больше ехидства.
— Есть законы, Вик, — я терпеливо разглядываю бывшую жену. Пытаюсь не пялиться. Не знаю, что я ищу в её глазах. Может быть, хоть след того, что моя нежная Викки не сгинула бесследно. Может быть, ей все-таки жаль, что она меня предала? Ну, хоть чуть-чуть. Не знаю, зачем мне это.
Вот только нет. Ничего в ней нет, из того, на что я рассчитываю. Держаться и цепляться мне просто не за что.
— Есть законы, — продолжаю я невозмутимо, — ты об этом знаешь. И мне не нужно тебе объяснять, что я имею право на установление отцовства. И отцовские права у меня имеются.
— Права ты имеешь, конечно, — Вика болезненно кривится, будто одна только мысль, что я причастен к рождению её дочери на свет, причиняет ей немыслимую муку, — вот только к чему это тебе сейчас, Ярик? Разве этому обрадуется твоя де-е-евушка?
Она тянет это с ехидцей, глядя на меня снисходительно. Будто подкалывая.
— С Кристиной я разберусь без твоего участия, — я прохладно улыбаюсь, — и в общем-то твое мнение на счет моего иска меня не особенно волнует. Я тебя о нем предупреждаю. Ему быть. Это жест доброй воли с моей стороны, ничего больше.