Марина, как лунатик, потеряв всякую волю, послушно пошла к лавке. Таня стояла с таким видом, как будто в комнате внезапно прогремел гром – она не могла и пошевелиться. Константин отвернулся от Марины и в упор смотрел на Таню. Девушка под его взглядом попятилась к стене, она никогда не видела дядю Костю таким злым.
–Да что же ты делаешь? – вдруг закричала Таня, она первая пришла в себя. – С ума сошел, что ли? Девчонку вздумал бить плеткой! Что за дикость такая!
–Замолчи! И тебе тоже достанется. Ты – следующая, или с тебя начать? – капитан сделал шаг к Тане, замахнулся плеткой.
Таня от страха закрыла глаза и вжалась в стенку. Она почувствовала, что дядя Костя сейчас ударит ее! Но этой паузы было достаточно, чтобы Марина пришла в себя. Увидев, как капитан замахнулся плеткой на подружку, подбежала к нему, упала на колени, обняла за ноги.
–Папа Костя, дорогой мой, прости пожалуйста! Я одна виновата перед тобой, я заслужила наказание, меня накажи, но Таня не виновата!
–Дядя Костя, простите нас пожалуйста! Но не могла я Марину одну оставить! – Таня, увидев, что подружка встала перед капитаном на колени, тоже опустилась на пол.
Девчонки, стоя на коленях, слезно просили капитана простить их, полностью признавая, что виноваты и заслуживают наказание. Константин, добрый в душе и отходчивый, стоял в растерянности. Он ожидал, что подруги начнут спорить, дерзить, и тогда бы их наказал, уж разика два-три плеточкой угостил. Но от девичьих слез совсем растерялся, а покорностью был просто обезоружен.
–Девчонки, но зачем же вы так сделали, самовольно, да еще и тайно! Зачем обманули всех? Мариночка, ведь я с тобой собирался, и Танюшу бы с собой взяли… Зачем же вы так, а?
–Папа Костя, прошу тебя, умоляю, прости! Я не могла поступить по-другому! Ты ведь знаешь, я очень, очень хотела увидеть Аленку и Марусю. Прости меня, пожалуйста, я боялась, что передумаешь и запретишь мне путешествие, поэтому и отправилась тайком. Папа Костя, только Таня здесь не причем, я ее позвала с собой, одна и виновата, – Марина обнимала дядю Костю за ноги, слезы катились из глаз.
–Дядя Костя, прости пожалуйста! Я не отговорила Марину, а еще и с ней навязалась! Но мне очень хотелось повидаться с Аленкой и Марусей. Ведь я вмешалась в их жизнь, значит и отвечаю за них! А Марину я не могла отпустить одну!
Константин не только не мог наказать девчонок, но и не знал, как теперь успокоить. Они, стоя на коленях, плакали, обнимали его ноги, просили прощения. В растерянности он опустился на стоящий рядом стул, девчонки стояли на коленях рядом. В своих коротеньких рубашечках, не причесанные от сна, они казались такими маленькими, такими беззащитными. Нежно гладил их и приговаривал: «Все, все, мои хорошие, не плачьте, успокойтесь. Я с вами, теперь все будет хорошо». Перед ним была не вздорные и непослушные девчонки, которых надо наказать плеткой, а хрупкие, нежные, добрые и глубоко страдающие. Они сами нуждалась в помощи и в утешении, и уж никак не в наказании.