Поднявшись на ноги и обувшись в тапки, я поправила ночную рубашку, которая мешком висела на мне, и немного поёжилась, так как ткань была грубоватой и царапала кожу.
— Всё нормально? — ещё раз уточнила медсестра, и я кивнула.
— Если вдруг станет нехорошо, предупредите меня, чтобы, не дай Бог, не упасть.
— Ладно.
Мы шли по больничному коридору, и мне дурно становилось от запахов медикаментов. Хотелось поскорее выбраться из этого места. Страх всё ещё не отпустил, и я опасалась, что мне скажут, что ребёнка нет.
Вдруг врач не захотел сообщать мне сразу? Вдруг Роберт скажет, что я потеряла малыша? Но эти мысли быстро отходили на второй план. Такого не могло произойти. Врач ни за что не стал бы вводить меня в заблуждение. Да и крови ведь больше не было. Я успокоилась, а когда вошла в палату, благоухающую цветочным ароматом, уголки губ тронула улыбка. Цветов было так много, что я и представить не могла, сколько Роберт за них заплатил.
Орхидеи… Хризантемы… Лилии… Розы…
Я немного зажмурилась, присаживаясь на края мягкой кровати. Кости всё-таки немного ныли, потому что постель в реанимации, мягко говоря, не очень.
— Простите, а я смогу встретиться с родными?
— Да. Сможете, но не со всеми сразу. К сожалению, даже в платную палату нельзя проходить всем. Поэтому они там определятся, кто первый, и зайдут. Только сейчас поставим укольчик. В обед будет капельница. После укола через полчаса вам принесут завтрак.
Я кивнула. Однако есть пока не хотелось совершенно. Может, аппетит придет позже?
Укол ставили в живот. Было больно, но вытерпеть ради ребёнка можно. Я кусала щёку изнутри, только бы не закричать. Я сильная. Справлюсь.
— Скажите, а ребёнок точно в порядке? — спросила я на всякий случай, когда медсестра уже стояла в дверях.
— Конечно Вам ведь УЗИ вчера сделали экстренное. Всё хорошо. Развивается, как положено.
— Спасибо.
Я улыбнулась и опустила голову.
Кто зайдёт первым? Лика или Роберт? Я смотрела на дверь в предвкушении встречи с ним, но забежала сестра и бросилась ко мне.
— Ксюшка! Прости меня! Прости! Я такая дура! Идиотка! — принялась хныкать она, обнимая меня за плечи. — Я когда увидела тебя и кровь… Я так испугалась. Я поняла, что именно натворила. Если бы с тобой что-то случилось… Я… Ксюнька-а-а!
— Переставай хныкать! Мне нельзя нервничать, — улыбнулась я.
Сестра стала кивать и вытирать слёзы с щёк. Она шмыгнула носом и посмотрела на меня.
— Ты, главное, не волнуйся, ладно? Обещаешь?
— Лика, не томи! Что стряслось ещё?
— В общем, я обо всём поговорила с мамой… Я рассказала ей всё-всё-всё… И о Папике… И о том, что у меня работы нет… И о том, что случилось с тобой. Мама знает, что это моя вина.