Внутри кипели разные чувства. Я знал, что если Ксюша продолжит огрызаться, то, несмотря на наставления врача, могу сорваться и наорать на нее. Гробить и так аховую ситуацию не хотелось, поэтому я завёл машину и медленно поехал к дому сестер.
— Завтра к восьми я отвезу тебя на анализы. После подтверждения беременности и сроков будем решать, что делать дальше! — я постарался говорить спокойным тоном, однако эмоции не отпускали.
— Я не планировала рожать… — начала бормотать Ксюша, и я резко дал по тормозам. Ее слегка тряхануло, но ремень безопасности не позволил ей удариться обо что-либо.
Съехав на обочину, я обернулся к ней, пытаясь унять ярость, которая в ту же секунду начала превращать меня в грёбаного Халка.
— Ты не посмеешь сделать аборт! — зарычал я, теряя самообладание. — Ты запомнила? Иначе твою сестрёнку…
— Я не собиралась! — закричала она на меня в ответ, поддавшись тому же порыву эмоций, что и я. — Вы не слушаете до конца! Я не буду делать аборт! Но я не планировала беременность! Я не хотела так рано рожать! И уж тем более я не собираюсь отдавать своего ребёнка кому-то…
Её последние слова стали пульсировать в голове, сливаясь с рекомендацией врача попытаться наладить контакт. Меня вдруг обуял страх, что я могу лишиться своего ребёнка из-за игры какой-то молоденькой идиотки, которая смотрела на меня глазёнками, полными слёз, и говорила, что всё сделает ради денег на операцию матери. Только сейчас передо мной сидела ее сестра-близнец, шокированная происходящим не меньше моего.
— Я убью всех, кто тебе дорог, если посмеешь бороться против меня! — процедил я, глядя ей прямо в глаза, в которых тут же появился первобытный страх.
Я потихонечку прошмыгнула в квартиру, надеясь остаться незамеченной, и сразу же скрылась за дверью ванной. Мне необходимо было привести себя в порядок, чтобы мама ничего не заподозрила и не задавала вопросов. После операции на глаза ей нельзя волноваться, иначе это усложнит восстановление организма, а мы с сестрой постоянно доставляли сложности. Правда, очень многое удавалось скрыть…
Голова до сих пор гудела от всех тех шокирующих новостей, которые обрушились на меня в одночасье. Одно радовало — без результата анализа крови врач мог ошибиться с беременностью. И я вцепилась в эту мысль, как в единственное спасение! Нужно дождаться возвращения Лики и потом разобраться с претензиями Барышева. Меня передернуло, стоило вспомнить его свирепое выражение лица, стальной голос, не позволяющий пререканий.
Умывшись тёпленькой водичкой, я посмотрела на своё отражение. Выглядела намного хуже, чем когда болела три недели бронхитом и лежала в кровати с температурой. Припухлость с век спала, но глаза оставались красными; кожа приняла нездоровый белесый оттенок, губы немного потрескались. Вот только и скрываться в ванной я дольше не могла.