Конечно, я время от времени представлял, как Вера придёт в себя и узнает, что у нас есть малыш. Она была бы счастлива, наверное… Но я не верил в то, что такое произойдет. И теперь мне не увидеть улыбку на её губах и не услышать её мягкий голос. Теперь у моего ребёнка не будет матери, если я всё-таки решу забрать малыша у Ксюши. Самым лучшим выходом было бы, наверное, жениться на ней… Эта мысль начала сильнее пульсировать в мозгу, и я мельком посмотрел на девушку. Ксюша молчала, погрузившись в свои мысли. Несколько локонов цвета молочного шоколада выбились из причёски, мешая обзору, но девушку это совсем не беспокоило.
Она очень красивая и молодая… Ей нужен ровесник, который будет способен на романтическую чепуху, из которой я уже давно вырос… Зачем ей супруг, старше на десяток лет? Но разве теперь есть какой-то выбор?..
Понимая, что мыслями о Ксюше пытаюсь вытравить боль из души, я устремил взгляд на дорогу. Нужно было благополучно добраться до бюро похоронных услуг, выбрать всё и на сегодня покончить с этим. Я бы с удовольствием напился вечером, но уже попросил Ксюшу остаться на ночь, а в её присутствии не могу позволить себе пригубить и полстакана виски. Как будто пример молодежи подаю неправильный…
Припарковав машину около бюро, к которому меня привёл навигатор, я вышел из машины и открыл дверцу Ксюше. Я подал ей руку, и когда её тёплые пальчики коснулись моей прохладной ладони, по коже пробежала покалывающая волна. Тело по-прежнему находилось в подобии заморозки, словно душе не получалось управлять сосудом. Я чувствовал себя каким-то роботом, механически выполняющим команды системы.
Но Ксюша… Мы не говорили ни о чём, но стоило взглядам пересечься, как дыхание перехватило. Было в этом безмолвии нечто интимное. То, что когда-то проскальзывало между мной и Верой… Ксюша улыбнулась одними уголками губ и отвела взгляд. Я заметил, что щеки ее чуть покраснели, однако виной тому мог быть ветер. Даже день сегодня выдался прохладным и пасмурным.
Войдя в здание, кажется, я ощутил стойкий запах смерти. Он словно пропитал мрачное помещение, отделанное панелями под древесину. Стены источали горечь и боль, которую выплёскивали из себя родственники погибших. Я слышал чей-то громкий плач, бьющий по перепонкам хуже работающего перфоратора. Покосившись в сторону прощального зала, дверь в который была приоткрыта, заметил толпу и женщину, которая буквально обнимала гроб. Я помотал головой и почувствовал, как Ксюша взяла меня за руку и потянула в кабинет. В горле встал ком от увиденного, сцена предательски замерла перед глазами.