— Привет, — поздоровалась она нейтрально, не подходя на близкое расстояние, — ты зачем приехал?
— Да знаешь, малыш, какая вещь… — он оглядывал ее медленно и вдумчиво, и от этого трогательного до предела взгляда у Дебби кожа горела, и между ног тянуло. Сладкой, волнующей болью. Которую он мог унять. — Я весь день чего-то… Как дурак хожу… И о тебе думаю… Глупо, да?
— Не знаю… И что надумал?
— Я надумал… — Тут он сделал резкое движение, поймал не ожидавшую этого Дебби в свои лапы и зарылся счастливо носом в пушистые волосы, — я тут надумал… Бл*, розовые слюни… Но, может, нам…
Тут он замолчал намертво, только дыша шумно и тиская ее своими руками. Дебби же, замерев в ожидании, скоро поняла, что Шон больше ничего не выдаст, а прояснить требуется, поэтому чуть отстранилась и строго посмотрела на него:
— Ты предлагаешь нам встречаться, Шон? Хочешь, чтоб я была твоей девушкой?
Шон замер, пораженный ее словами, казалось, до глубины души. Он сам, наверняка, ничего подобного бы не сформулировал.
— Бл****, - наконец протянул он, — розовые, сука, сопли…
— Да? — Дебби додавливала противника, нагло и беспардонно.
— Черт. Да, малыш, именно это я и предлагаю. Только не говори больше никому. А то все от смеху лопнут.
Дебби, получив капитуляцию, только улыбнулась довольно и с радостью позволила себя вдоволь полапать. В конце концов, он ее парень. И имеет на это законное право. Хорошее сражение получилось.
С полной и окончательной победой одной из сторон.
— Малыш, а кто, ты говорила, твой отец? — этот вопрос Шон задает примерно через месяц после того, как героический флер его, как всеобщего спасителя, спадает, а братуха окончательно становится каблуком.
Дурак.
Хорошо, что он, Шон Уокер, вообще не такой. Не, все же какой-то дефектный сперматозоид попался матери, когда она Уокером-младшим залетела. Совсем братишка не Уокер. Ни разу. Танцует танцы вокруг своей малявки. Как перевез ее к себе окончательно, так и пропал. Теперь только и разговоров про бабло, домик, и мелкого Уокера в пока еще плоском животе Кер.
Шон старательно не вспоминает моменты, когда сам, забывшись, тянул лапищу к малявке, чтоб потрогать пузо. Ну не верил, что там уже чего-то может быть! Ну нет! А Кер еще и уверяла, что оно там все слышит! И матом запрещала ругаться! И орать!
Вот и хотелось проверить, реально ли так? Непонятно, чего Шон ждал, явно же не того, что оттуда постучат и крикнут: "Хай, задрот!", но пару раз потрогать удалось. И Кер, в принципе, не возражала. По рукам не била, только улыбалась. Хорошая она все же, с такой не стыдно каблуком быть, повезло братухе.