Я добиралась до места на такси, сразу переодевшись в предложенный наряд. И отключив телефон. Не стоило Данилу знать, куда я еду. В прошлый раз он был очень недоволен. Хотя я тогда не особо поняла причину, да и не заостряла на этом внимание, полностью увлечённая своими переживаниями. И им. Моим чудесным мужчиной. Воспоминание оставило горечь на языке, и я поспешила прогнать его. Нет, сначала дело. Сначала выяснить окончательно, чего же хочет от меня этот заказчик. И как я могу из всего этого выкрутиться. А я выкручусь, точно. Потому что никак по-другому.
Шатко скользя, прошла по дорожке.
Дверь открыл тот самый человек, что встречал меня в прошлый раз. Кивнул, молча принял дублёнку, проводил в знакомый зал.
Из темноты появилась огромная фигура, как и в прошлый раз одетая в строгий костюм. Мужчина с удовлетворением оглядел мой наряд, задержавшись на тонкой линии шеи, охваченной жёстким тяжёлым ошейником, на ложбинке между грудей, усыпанных блестящей пудрой, на ногах, затянутых ажурными чулками. Лицо его было непроницаемо, и я не понимала, доволен он или нет. И собиралась с силами, чтоб заговорить, но мужчина сел в кресло и кивнул.
Ну что же, значит после концерта. Я выдохнула, села за инструмент.
В этот раз не удалось отключиться, хотя концерт, выбранный хозяином, мне всегда нравился и удавался безупречно.
Я играла и чувствовала прикосновения.
Хозяин сидел на своём месте, не шевелясь. Только глядя.
А я ощущала, как меня раздевают, как меня касаются, бесстыдно и нагло, как меня поворачивают, заставляя взглянуть в глаза…
Это было чудовищно.
Я никак не могла отрешиться от этих, практически физических, осязаемых взглядов.
Играла, ощущая, что щеки горят все ярче, голова клонится все ниже.
Ещё чуть-чуть.
Мне надо совсем немного потерпеть. И потом я забуду об этом навсегда.
Выясню все вопросы, получу деньги за концерт и просто забуду обо всем.
Вернусь в клинику за Лаурой, которую уже должны будут обследовать полностью, и, возможно, дадут нам надежду на выздоровление.
Позвоню Данилу и позволю ему утащить меня на ночь к себе.
И ничего ему об этом унижении не расскажу. Никому не расскажу.
Я прекрасно помнила эти свои очистительные успокаивающие мысли во время игры, когда стояла потом, через два часа, прижимаясь лбом к холодному стеклу в клинике и думала о том, насколько я была наивной, никчёмной дурой. Не надо было мне туда ехать вообще. А теперь пути назад нет.
***
Драски сидел в кресле, слушал свой любимый концерт, искрящимися нотами рассыпаемый по залу. Смотрел на тонкую изящную девочку, от которой тоже исходило сияние, и совсем не одежды и косметики это заслуга! Она сама суть - сияние, свечение, падающая звезда. Исполняющая желания. И его желание она сегодня точно исполнит.