Лишь бы он не навредил Кевину!
Кевин! Он же должен зайти за ней!
Девушка прикусила губу, пытаясь сообразить, сколько прошло времени — получалось, что графа ждать ещё не меньше часа.
Что ж, если ты не можешь изменить ситуацию — измени своё к ней отношение. А там, глядишь, всё потихоньку разрешится.
Валерия прошлась по комнате, заглянула в шкафы, провела рукой по стопкам чистых простыней и пододеяльников. Бельевая не самое плохое место, её могли и в подземелье запереть! Правда, она не знала, были ли в этом замке подземелья, но, по логике, какие-то подвальные помещения должны присутствовать. А если они есть, то там можно не только картошку и старые вещи хранить, но и тюрьму устроить. С сырыми стенами, бегающими крысами… Б-р-р-р!!!
Закончив осмотр места заключения, Лера переключила внимание на себя — не годиться разгуливать в тонкой сорочке и кружевном, почти ничего не скрывающем, халатике. Как она успела заметить, женщины в замке ноги-руки лишний раз не оголяли и телом не сверкали, а те тряпочки, что на ней, не оставляют никакого простора для воображения.
Шагнув к ближайшему шкафу, Валерия вытащила простыню и намотала её на себя на манер сари, подоткнув один конец под поясок халата, сделала оборот вокруг талии и остаток перекинула через плечо. Бальное платье не получилось, но тело больше не просвечивало — уже хорошо.
Время шло, Кевин не появлялся.
Такое впечатление, что про Валерию все забыли.
Лера ещё раз обыскала комнату, подёргала на единственном в комнате окне за декоративные вычурные решётки. К сожалению, ни согнуть, ни выдернуть эту красоту у неё не получилось. Кстати, решётками забраны все окна первого этажа, она это ещё из парка заметила — граф опасается грабителей? Но ведь он — маг. Вон, на её покои наложил чары, что окно ни открыть нельзя, ни влезть в него, а внизу, выходит, от несанкционированных визитёров защищается простонародными методами?
Покачав головой, Лера перешла к двери — заперта. Вот если бы она была кошкой, то можно было бы попробовать вылезти в окно, а так — сиди, Лера, жди у моря погоды.
Время перевалило за полдень, ни один спаситель не появился. Хотелось есть, пить, в туалет, и она уже была согласна даже на обвинителя, только бы не сидеть в одиночестве, не понимая, за что ей всё это.
Какая же она несчастливая!
Всю жизнь что-нибудь приключается, и ладно бы — захватывающее и неопасное, что пользу принесёт или порадует. Нет, у неё что ни приключение, так «спасибо, что жива осталась». Вспомнить хотя бы, как она в детстве на дерево за яблоком полезла, сорвалась, да ногу сломала. Или ее роман? Что в Москве, что тут, с Кевином. Ведь влюбилась… Практически, влюбилась. И где же её рыцарь, который клялся оберегать и защищать?