Камилла развернулась ко мне, положив одну ладонь на плечо, пальцы второй руки переплелись с моими. Синие глаза потемнели от гнева.
— Ещё раз оставишь меня одну, ноги оттопчу, — заявила она, мило улыбнувшись.
— А нечего так крутить хвостом. Принца может оттолкнуть твоя распущенность.
Камилла изящно развернулась, почти выскользнула из моих рук, подчиняясь последовательности танца. Притянул её обратно, гулко выдохнув, когда её грудь налетела на мою, напоминая о подлянке конкуренток, оставившей её без белья. Улыбка на моих губах превратилась в оскал, когда каблук Камиллы опустился на носок сапога.
— Распущенность? Мне кажется, этот грех ближе тебе, чем мне.
— Ну да, ты искусна в фальши и притворстве, — процедил я, сверля «сестру» яростным взглядом.
— Ну, — протянула она, щелкнув меня по кончику носу. Пользуется тем, что мы на виду сотен взглядов и магвиженов, — вся в старшего братца, — и подмигнула, звонко рассмеявшись.
Синие глаза сияли, а алые губы притягивали взор. Красивая плутовка. Даже разозлиться на неё сейчас не получалось.
/Камилла/
Бал был в разгаре. Разряженные девушки и мужчины кружили по залу, сияя блеском сотен драгоценных камней. Музыка сливалась с весёлым говором и смехом. Воздух пропитался смесью десятков различных запахов парфюма и еды. Валентина прекрасно научила меня держать лицо, поэтому маска жизнерадостной претендентки приклеилась ко мне намертво. Но в глубине души я металась, не находя себе места на этом празднике жизни. Я вор, не аристократка. И к повышенному вниманию не привыкла.
Один Себастьян чего стоил. Наглый, напористый. Благо, Дамиан вспомнил о своей «сестре» и спас меня, иначе я уже не знала, как вежливо избавиться от назойливого ухажёра. И теперь «братец» не отпускал меня от себя, оборонял не хуже сторожевой собаки. И вскоре ко мне подходили лишь журналисты, да подлетали магвижены. Перед глазами мелькали блики из-за их постоянных вспышек.
— Пойдём, — Дамиан положил мою руку себе на локоть и повёл к столу с закусками. — Ты бледная, — отметил он.
— Тут душно от людей, шума, запахов.
— Попей, — он подхватил со стола стакан с соком и протянул его мне.
— Спасибо.
Дамиан смотрел на меня хмуро, словно заново оценивал, и это напрягало, заставляло теряться.
— Знаешь, Ками, — он приобнял меня за плечи и теперь повёл в сторону открытых дверей, ведущих в сад, — ты либо очень хорошая актриса, либо слава Камелии преувеличена, — карие глаза буквально впились в моё лицо пристальным взглядом.
Горло перехватило спазмом. Мне показалось, татуировка на плече заныла, волнами разнося фантомную боль, которая тяжелым камнем страхов оседала в груди, давила и не давала взять себя в руки.