— Хотелось бы в это верить, — произнес неожиданно помрачневший Браен Глум.
Следующие пять минут тишину ничто больше не нарушало. И вдруг Скайт заметил, что пузыри, лопающиеся на черно-синей нефтяной поверхности, стали появляться все реже, и вскоре кипение нефти полностью прекратилось, как будто кто-то выключил огромную конфорку, нагревающую котел в аду. Стены подземелья слегка задрожали, сверху посыпались мелкие камешки. Послышался грозный утробный рокот, покатившийся по пещере и заполнивший собой каждый ее уголок.
Браен Глум окинул дрожащие своды каким-то отрешенным взглядом и, словно подводя итог всей своей жизни, произнес:
— Он все-таки пришел за мной чуть раньше, чем я рассчитывал.
— Кто он? — совсем запутавшись в непонятном для него разговоре, спросил Скайт, с опасением разглядывая появившуюся на противоположной стене пещеры трещину.
— Дьявол, — ответил Глум.
Решив, что капитан совсем выжил из ума, Уорнер попытался вернуть его к реальности.
— Капитан, нужно уходить. Неравен час, и пещера обрушится нам на головы. Землетрясение слишком сильное.
— Иди, Скайт, — протягивая Уорнеру фонарь, произнес Браен Глум. — Я остаюсь.
— Это безумие!
— Вся моя жизнь была сплошное безумие.
— Но ее можно начать сначала!
— Это то, чего я боюсь больше всего на свете. На нефтяной поверхности озера вновь появились пузыри. Они захлопали, как публика в зрительном зале в конце спектакля.
— У меня все готово, чтобы обрести вечный покой и свободу, — произнес Браен Глум. — Иди, Скайт, спасай себя. Уводи «Валрус» из Пояса астероидов. Планета Дран разрушается. Возможны гравитационные возмущения, астероиды снова сойдут со своих орбит и могут разрушить звездолет, тогда вас уже ничто не спасет.
Сфера светильника под потолком стала подозрительно мигать, с каждым разом теряя мощность света.
— Бери фонарь, Скайт Уорнер, и проваливай к чертям собачьим! Это приказ! — закричал Браен Глум.
Только после этого Уорнер взял из рук капитана фонарь.
— Следуй указаниям белых стрелок на левой стене пещеры, — более мягким тоном сказал Браен Глум.
— Прощайте, капитан, — произнес Уорнер и отдал честь.
— Встретимся в аду! — ответил Глум и громко засмеялся своим ужасающим смехом. Этот смех, слившись с рокотом и гулом в недрах планеты, с бульканьем нефтяных пузырей, дополнил картину звуков преисподней и напугал Скайта больше, чем рушащиеся стены и уходящая из-под ног твердь.
Светильник, висящий на потолке в центре пещеры, оторвался и, искря электрическими разрядами, упал в бурлящую нефть. Окружающее пространство погрузилось в кромешную тьму, наполненную какофонией грохочущих звуков. Освещая себе дорогу фонарем, Скайт бросился к выходу.