Я обрадовалась:
– Славно! Секретари?
– Тоже нет, Михалыч сам утверждал на всех этапах, это отец подтвердил. Значит, секретари даже мельком не видели. Предлагаю вычеркнуть заодно и отца с братом.
– Да что ты говоришь. – Я скептически усмехнулась. – Ну еще и себя вычеркни, раз мы так рьяно сокращаем список. Ближе к реальности, Стас!
– Уже вычеркнул, – он не отвлекался. – И тебя, и Михалыча. Надо быть полным придурком, зацикленным на работе и результатах, чтобы самому носиться с проектом, если можно было отвести от себя подозрения, оставив на столе секретаря.
– Твоя паранойя радует, – признала я. – Я бы на Евгения Михайловича и без таких доводов не подумала. Продолжай.
Стас кивнул, но отпил чая, формулируя мысль дальше:
– В итоге с наибольшей долей вероятности остается наш отдел и типография.
– Да все сразу на типографию и думали! – не сдержалась я. – Ты же не всерьез про наш отдел?
– Всерьез. Лучше перебдеть. Весту еще не вписываем, она тогда в аудио сидела, а с аудио никаких сливов, наши макеты им вообще не афишируют до печати, чтобы неосознанно идеи не дергали.
– Глупое перебдение. Если бы шпион был среди нас, то у него для слива был не только Настин проект – море проектов, как и все дельные задумки! Включая последний плакат, который мы за ночь сострогали, а он, по заверению Евгения Михайловича, оказался вообще самым лучшим!
Теперь и Стас засомневался:
– Ну, может, это только первый ход…
Я рассмеялась. Нашла тоже, кого в напарники брать.
– Ты ведь сам расписывал «Рек-про» и подчеркнул, что они только ждут способа уесть твоего отца. Они могли нас так закопать, что мы долго головы бы не подняли, и из чистого благородства решили не спешить? Представь только, если все наши задумки они бы воплощали, пока мы только утверждаем макеты? Да в этом случае у нас не осталось бы шанса, притом ни в какой суд не побежишь!
– Уговорила. Наш отдел тоже вычеркиваем.
И вздохнул. Я тоже вздохнула.
– Вот путем долгих обсуждений и невероятных дедуктивных построений, которым позавидовал бы Шерлок, мы пришли к тому, с чего начинали: шпион наверняка в типографии. Двадцать минут жизни улетело впустую. Сколько там сотрудников?
– Шестьдесят два, – обреченно ответил Стас.
– Сколько?! – я выпучила на него глаза. Нет, я понимала, что типография – самый крупный отдел, но столько подозреваемых – это вообще не упрощение задачи. С таким же успехом мы могли и Весту с Евгением Михайловичем не вычеркивать.
Но Стас расслабился – допил чай, отставил кружку на журнальный столик и раскинул руки по спинке. Долго смотрел на мое лицо, будто теперь я список возглавляла, и заговорил: